Круги на воде - [8]

Дорога вела вперед, на проспект. Справа и слева высокие дома, и повсюду вывески магазинов. Троллейбус быстро проехал мимо и остановился на остановке. Несколько человек выскочили из него и быстро прошли мимо меня. У них была цель, а у меня сейчас цели не было. Не останавливаясь, я пошел дальше, и только внезапно нахлынула такая тоска, что хоть стой, хоть падай. Я остановился на месте, и голова закружилась.

— Гражданин, вам плохо? — услышал я вежливый голос и обернулся.

Рядом стояли два сотрудника ППС. Одеты они были уже в бушлаты и шапки — ушанки. С виду обычные худощавые пареньки лет двадцать с небольшим.

— Да нет, спасибо, все нормально, — постарался я изобразить подобие улыбки на лице, но, видимо, вышло не очень.

— А документы у вас имеются? — ожидаемо спросил тот, что был ростом пониже, примерно мне до плеча.

— Зачем мне документы, если я из дома по делам вышел? — развел я руками и понял, что переигрываю, не естественно себя держу, волнуюсь.

Постовые это сразу почувствовали, и напряглись. Переглянулись между собой, и высокий едва заметно кивнул головой.

В принципе, я мог легко убежать от них. Развернутся и резко стартануть, потом свернуть за угол дома и… И скорее всего, убежал бы, только куда мне сейчас бежать и зачем?

— Пройдемте с нами, для выяснения личности. Вы на ориентировку похожи, — проговорил скороговоркой тот, что ростом пониже, не глядя мне в глаза, и положил руку на кобуру.

Кобура стандартная, у нас ее называли «смерть мента». У кого у нас, я так и не вспомнил. Может, я сам был ментом? Вполне себе может быть и так, но вот только не патрульным, это точно. Я спокойно пошел за постовым. Впереди не спеша шел высокий, сзади маленький, ну а я посередине. Граждане поглядывали на меня с укоризной, но ничего не говорили. Вот толстая тетка с сумкой перекрестилась, вон мама с ребенком, заметив, как меня ведут полицейские, отошла в сторону. Наконец, мы завернули за угол дома и я у видел «бобик». То есть, полицейский «уазик» с мигалкой и синей полосой на борту. Не тот старый «уазик», что вы сейчас представили, а большой белый «УАЗ Патриот». Только слово «Патриот» было написано по английски. Вот такой у нас патриотизм.

— Семен, посмотри, там по ориентировке товарищ похож, ну по этому «потеряшке» из больнице, — крикнул шедший впереди сержант, и водитель «Уазика» запросил кого-то по рации. Через шипение и бульканье я услышал позывной «Лозань двадцать один» и что-то про вчерашнюю ориентировку. Причем, голос был с акцентом. Не с кавказским, гортанным, а с каким — то старорусским. Парень, говоривший по рации, явно приехал покорять Москву из далекой глубинки.

Меленький полицейский так и стоял сзади меня и держал руку на кобуре.

— Да ты успокойся, он же не преступник, потеряшка обычная! — громко сказал ему высокий сержант и обратился ко мне, — товарищ, из карманов все на капот выложите, будьте добры?

— На каком основании? — повернулся я к нему, — Я что, задержан?

— Нет, вы не задержаны, у вас нет документов и вы похожи на ориентировку, — терпеливо начал мне объяснять старший экипажа.

— Вы старший? Представьтесь, пожалуйста. Хотите меня досмотреть, вызывайте понятых и составляйте протокол, у меня деньги при себе, в магазин вышел, — вступил я в перепалку, — опасаюсь, что вы можете их украсть.

— Хм, — замялся тот, хорошо, будут вам понятые. — Василий, обратился он к невысокому, — найди двух понятых.

Тот, с погонами рядового полицейского, начал вертеть головой. Двор, машины, две девятиэтажки, и вот мимо нас парочка идет, парень лет восемнадцати и девчонка, лет шестнадцати-семнадцати в яркой красной куртке. Хотя, возраст девушки так сразу не определишь, молодая и красивая, беззаботная.

— Молодые люди, — обратился полицейский к проходящим парню и девушки, — побудьте буквально две минуты понятыми, простая формальность!

Парочка помялась немного, и подошла к «бобику». Сержант только хотел что то сказать, как я его опередил.

— Во — первых, при досмотре понятые должны быть одного пола с досматриваемым. Во — вторых, им точно есть восемнадцать лет? Вы нарушаете закон, товарищ полицейский.

Сержант так и застыл с открытым ртом, а водитель, вышедший из уазика и наблюдавший всю эту сцену, сплюнул.

— Да брось ты, Саня, хрен с ним, с этим умником. Вон сейчас с Петровки за ним приедут заберут, нам то что за дело? — коротко бросил он старшему патруля, не глядя на меня, — а то слишком шибко грамотный гражданин попался…

Действительно, что я теряю? Был никому не нужен до этого момента, сейчас за мной приедут с Петровки, тридцать восемь. Ну хотели меня убить в больнице, и это явно были не полицейские. Может, мне сейчас, наконец, пояснят, кто я такой? А что до того случая позавчерашнего, со стрельбой, так там, вроде, все чисто, и ко мне претензий быть не может. Дагестанцы сами между собой повздорили и устроили перестрелку, так по телевизору сказали. Я расслабился и сунул руки в карманы брюк. Стоявший сзади невысокий полицейский тоже явно потерял ко мне интерес, достал из кармана пачку сигарет, щелчком выбил одну, сунул в рот и поднес зажигалку. Несостоявшиеся понятые пошли дальше по своим делам. Сержант махнул рукой и уставился в экран сотового телефона.