Круги Данте - [66]
Взгляд, брошенный на него Франческо, имел такую силу и настолько был полон презрения, что мог убить без помощи оружия. Несмотря на комичность ситуации, Данте взывал к тому, чтобы они не забывали, в каком месте находятся, и усмирили свой гнев. Он не хотел добавлять дикое святотатство к своим заботам. Указанное место отличалось от предыдущего: ни образов, ни свечей, только грязный угол со старыми и ненужными церковными принадлежностями. Это было проявление презрения и различия в отношении к жертве и палачам. Как только они приблизились, Данте освободился от своей импровизированной маски, проверяя, пригоден ли воздух для дыхания, и увидел, что Франческо сделал то же самое. Два тела, нагие и исковерканные, были уложены на два временных катафалка. Они были чище, но покрыты ранами и сгустками засохшей крови. Однако они выглядели не менее ужасно: отражение бесчеловечных пыток.
Поэт подошел к телу, которое было ближе к нему. Это был человек среднего возраста со светлыми волосами. Поэт перекрестился, потому что демон мог скрываться поблизости от тех, кто был способен совершить то, что они только что видели. Руки этого человека были связаны за спиной, а потому его тело было странно согнуто, опрокинуто, скорчено в агонии. Раны, полученные во время жестокой пытки, и раздробленные кости сказали Данте, что смерть убийцы была очень похожа на смерть его жертвы. Рот мертвеца был широко открыт в безнадежной попытке вдохнуть. В этом жутком зеве были видны складки ткани. Его глаза также были открыты. Точнее говоря, открыты были веки; глазные яблоки были разорваны каким-то колющим предметом. Ослепленный и задушенный, он очистился от своего греха. Другое дело, была или нет его душа призвана Богом к себе после таких жестоких грехов. Данте присмотрелся к нему внимательнее и был изумлен тем, как распух его живот. Рискуя показаться занудным, ― ведь он всегда избегал подобных деталей ― поэт обратился к Франческо:
― Как?.. ― начал он неуверенно свой вопрос.
― Как они его убили? ― помог ему Франческо. ― Это казнь, которую люди Ландо позаимствовали у инквизиции. Рот преступника держат открытым с помощью железного «зевка» и льют туда воду до тех пор, пока он не лопнет…
― А эта ткань? ― спросил Данте потрясенно, указывая на края материи, которая была видна из его рта.
― Личное изобретение мучителей, ― ответил Франческо язвительно. ― Если воду лить под полотно, агония усиливается. Жидкость увлекает за собой ткань все дальше внутрь и не дает дышать. Полагаю, что в итоге происходит удушение, или жертва тонет в жидкости… Но в чем дело? Не стоит быть убийцей, ведь так?
Данте содрогнулся от описания пытки и слов Франческо. «Убийца, но одновременно сын Божий, сбившийся с пути или не…», ― подумал поэт, хотя большинству такие мысли было очень трудно принять. Рядом с ним снова расположился человечек в капюшоне, который молча соглашался.
― Хотя, ― продолжал Франческо, ― в данном случае этот метод не дал результата…
― Ты продолжаешь утверждать, что они ничего не сказали? ― спросил Данте, заинтригованный уверенностью Франческо. Ему казалось невозможным, что человек может вынести подобные страдания, не сказав ни слова своим мучителям. ― Как такое возможно?
― Посмотрите на второе тело, ― только и ответил он. Данте повернулся туда, где находился второй убийца. У него рот тоже был открыт, но он избежал участи, приведшей к смерти его товарища. Глаза его были двумя кроваво-красными шарами в глазницах. Он тоже был среднего возраста, с такой же бородой, только более темной. Они оба были хорошо сложены, как люди, привыкшие к физическому труду. У этого руки были помещены над головой, но неестественно перекручены, вывихнуты, одна из них была выгнута в локте в обратную сторону. Открытые раны, отметины от ударов и ожогов по всему телу выглядели незначительными клеймами в сравнении с глубоким разрезом, который шел от уха до уха. Через этот разрез из тела ушла жизнь. Данте посмотрел на Франческо; вопрошающее молчание, которое тот немедленно понял.
― Другой вид пытки, ― сказал он, указывая на вывернутые руки. ― Руки связывают сзади за спиной и медленно поднимают на дыбе, оставляя тело в подвешенном состоянии. Потом резко отпускают, тело падает с камнями, привязанными к ногам, но ноги до пола не достают. Говорят, что боль необыкновенно жестокая, а руки потом выглядят именно так. А когда палачи устают, то просто перерезают глотку преступнику.
― И этот тоже не сказал ни слова? ― спросил Данте с нескрываемой иронией.
― Посмотрите на его рот, ― ответил Франческо.
Быстро и без сомнений человечек в черной мантии сунул в рот мертвеца своего рода щипцы, которые позволили ему широко раздвинуть челюсти. Данте так же быстро и без колебаний, как и его спутник, наклонился над раскрытой глоткой.
― У них нет языка, ― сказал поэт; он выпрямился и пристально посмотрел на Франческо. ― Если они отрезали ему язык, как же они хотели, чтобы он заговорил?
― Они не отрезали ему язык, ― пояснил Франческо. ― Когда его поймали, он уже был искалечен. И если вы решитесь убрать ткань из глотки второго, то увидите, что у того тоже нет языка.
Наталья Павлищева – признанный мастер исторических детективов, совокупный тираж которых перевалил за миллион экземпляров.Впервые автор посвятила целую книжную серию легендарному клану Медичи – сильнейшей и богатейшей семье Средневековья, выходцы из которой в разное время становились королевами Франции, римскими палами.Захватывающие дворцовые игры и интриги дают представление об универсальной модели восхождения человека к Власти, которая не устарела и не утратила актуальности и в наши дни.Неугомонный Франческо, племянник богатого патриция Якопо Пацци, задумал выдать сестру Оретту за старого горбатого садовника.От мерзкого «жениха» девушка спряталась в монастыре.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В России набирает силу террор Боевой организации эсеров, возглавляемой агентом охранки Азефом, ведущим двойную игру. Действиям Азефа противостоит группа Павла Путиловского. Молодой журналист, охотник за сенсациями Вершинин похищает с места взрыва подпольной динамитной лаборатории списки членов Боевой организации. За списками начинается погоня. Путиловский вербует Вершинина в свои агенты под кличкой «Нельсон». Но Азеф тоже заинтересован в таком информаторе. «Нельсон» с азартом ведет двойную игру, предвкушая новые сенсации...
Зинаида Крестовская снова распутывает загадочное дело. У ее институтской подруги Маши Игнатенко пропал жених. Он вышел на корабле в море и… исчез. Во всех инстанциях, куда Маша обращается за помощью, ее убеждают, что такого судна никогда не было. Зина пытается помочь подруге, но выясняет, что в этом деле замешан НКВД. В силу обстоятельств давшая согласие на сотрудничество с этой страшной организацией, Крестовская начинает свою игру против нее, рискуя не только своей жизнью, но и жизнью близких ей людей.
Забавная, вздорная и безнадежная саркастически-абсурдистская конструкция, в которую хочется заглядывать каждый день.
Либретто грандиозного мюзикла «Нострадамус» насыщено эффектами большого музыкального шоу. Костюмно- историческое действо с атрибутами мистико-философского и развлекательного плана. Кипящие страсти блистательного двора Медичи, инфернальное общение ясновидца с высшими силами, его неземная любовь, столкнувшаяся с королевским коварством, с прослойками юмористических специй и современных деликатесов.
Лорд Люсьен Сен-Клер, герой войны с Наполеоном, красавец, щеголь и покоритель женщин, легко вскружил голову подопечной лорда Карлайна, прекрасной мисс Грейс Хетерингтон. Но и Сен-Клер был покорен красотой девушки, ее прямодушием и искренностью. Впрочем, у него не было серьезных намерений в отношении Грейс, разве что добавить ее в качестве интересного экземпляра к его донжуанскому списку. Судьбе было угодно, чтобы ночью Люсьен по ошибке попал в спальню Грейс, и в самый неподходящий момент туда же заглянула леди Карлайн.
Гейбриел Фолкнер, герой войны, аристократ и красавец, неожиданно для себя унаследовал графский титул, огромные капиталы и… трех незамужних дочерей прежнего графа. Взвесив все за и против, новоиспеченный граф Уэстборн решает жениться на одной из них. Девицы, однако, отказывают ему. Более того, младшие сбежали из родового поместья, а старшая, леди Диана, без его разрешения явилась в Лондон. Гейбриел понимает, почему три его подопечные повели себя таким образом. Причина — в его прошлом. И вдруг Диана неожиданно соглашается стать его женой.
Ханна Мэллой, выросшая в богатой респектабельной семье, оказалась на улице, где не было не только комфортабельных отелей и шикарных магазинов, но и даже булыжных мостовых с аккуратными тротуарами и уличным освещением. Однако привел сюда девушку не злой рок, а непокорный нрав — она сбежала из-под венца, покинув буквально у алтаря ненавистного жениха, выбранного отцом, чтобы упрочить и без того процветающий семейный бизнес. Понимая, что отец не сдастся и наймет лучших сыщиков, чтобы вернуть беглую дочь, Ханна решает вступить в фиктивный брак.
Заключительная часть трилогии – «Черный тополь» – повествует о сибирской деревне двадцатых годов, о периоде Великой Отечественной войны и первых послевоенных годах.