Круг зари - [17]

Рядом с Жанной на другой стороне реки залег конный разведчик, крестьянин из Западной Белоруссии Адам Майлычко. Он знал тропы и болота, речки и урочища и стал незаменимым человеком в разведке.

Всю их деревню расстреляли фашисты. Сам уцелел случайно: мать послала его в лес подыскать деревцо на коромысло. Вот и подался потом Адам искать мстителей-партизан. Счет к фрицам у него был особый, и не было злее бойца, чем Адам, хотя до отряда он в руках, кроме топора, ничего подходящего не держал. А теперь и от других требовал злости.

— Ты чего не стреляешь? — крикнул он Жанне.

— Не могу на мушку взять. Ну, гад!.. — И тут наконец раздался выстрел. Вражеский офицер, вскинув руки, повалился навзничь. Недобитки убрались восвояси, оставив около двадцати трупов.

Комиссар допытывался, чей это был выстрел.

— Жанна стреляла, — с гордостью сказал Адам. — Молодчина.

— Молодчина, — подтвердил комиссар.

Как-то и до этой вылазки молодая партизанка участвовала в уничтожении торфяного завода в Радичеве — надо было лишить фашистов топлива и вывести из строя электростанцию. Оттуда, из Радичева, Романенко привела к командиру трех полицаев, охранявших один из постов завода. С тех пор стали ее называть Жанной д’Арк.

Радостные вести несло советское радио — планы Гитлера рухнули, наши по всему фронту наступали, и партизаны, сидя у приемника в часы затишья, считали залпы салютов в честь освобожденных городов. Но недобитый зверь был страшен, и предстояла еще очень яростная, жестокая борьба.

Отряд имени С. М. Кирова зимой 1943—1944 гг. располагался в урочище Федосово. К весне гитлеровцам удалось выведать место зимнего лагеря партизан, и они втайне готовили нападение. Ночью Адам Майлычко прискакал с дальних постов охраны.

— Обстановка тревожная! — предупредил он. — Деревня Красная уже занята противником численностью не менее пятисот человек.

Командир отряда Николай Иванович Макаревич вызвал к себе Жанну и строго ей сказал:

— Предстоит тяжелый бой. Но ты останешься здесь.

— А разве не там, в бою, мое место?

Жанна была для него не просто бойцом отряда. Она была женой. И должна была скоро стать матерью. На днях собирались переправить ее на Большую землю. Но Романенко непреклонно отстаивала свое право быть рядом с товарищами.

* * *

…В далеких от Магнитки Застаричах поднялся еще один обелиск, и на нем — имя Жанны-Марии, Маруси Романенко, токаря Магнитогорского комбината.

А тридцать лет спустя она вернулась в свой родной цех по-прежнему молодой, веселой, энергичной. И навсегда останется такой.

Имя ее присвоено комсомольско-молодежной бригаде, которую возглавляет ныне мастер Юрий Гуляк. Продолжается трудовое соперничество.

«Это за тебя», — говорят ребята, зажав в патрон сверхплановую заготовку детали. Но не словами говорят, а точным движением резца, стремительной трудовой атакой.

— Это за тебя, Жанна-Мария!

Римма Дышаленкова, редактор телевидения СТИХИ

КОМСОМОЛЬСКАЯ ПЕСНЯ

Ты помнишь, как под барабанный бой

Нам галстук пионерский повязали?

Уже тогда мы верили с тобой

В страну любви, в страну кипучей стали.

Плечом к плечу всю молодость свою

Мы по лесам строительным шагали,

Отстаивая в яростном бою

Страну любви, страну кипучей стали.

На всей земле есть у меня друзья,

Мы с комсомолом жизнь свою связали,

И комсомолию считаю я

Страной любви, страной кипучей стали.

И город мой построил комсомол,

И эту песню вместе мы слагали.

Так здравствуй же, товарищ комсомол,

Страна любви, страна кипучей стали!

УРАЛОЧКА

Разбегались зори алые

перепуганы рассветами.

Полюбил Урал Уралочку

да любовью безответною.

Много силы в нем и разуми,

только стать не молодецкая.

Блещут глазоньки алмазами,

да пустыня в них мертвецкая.

Как цветок, тиха Уралочка,

тишиною принакрылася,

будто насмерть напугалася

богатырской этой милости.

Кладовые пораскрытые.

Шлет в подарок своей суженой

в сундуках он малахитовых

ожерелия жемчужные.

Кольца-серьги самоцветные,

платья-шубы соболиные…

На богатства те несметные

рты в народе поразинули.

Ан нейдет к нему из дому-то,

хмурит брови осторожная,

тяжела, слышь, сила темная,

власть подземная, безбожная.

Задрожали горы зычные,

космы-патлы разлохматили,

взвыли бабы горемычные,

стон прошел промеж старателей.

То не буря с неба валится,

не война идет разлучница,

то Уралище бахвалится,

рудники-забои рушатся.

— Ах, прости-прощайте, матушка,

на веку, видать, положено,

чтоб закрыло серым камушком

жизнь мою от красна солнышка.

Ах, прости-прощайте, белый свет,

горемычные старатели… —

поклонилась на четыре все,

и особо родной матери.

Люди в ноги девке кланялись,

отвели к пещере Каповой,

там Урал свою Уралочку

обнял каменными лапами.

То ли было, то ли не было,

то ли сказка мало-мальская,

только слышно, что от той любви

мастера пошли уральские.

ДИСПЕТЧЕР

Вокруг меня

                   пластуется цемент,

вокруг тебя

                  звенят стальные полосы,

а над ритмичным перевалом смен

поет труба диспетчерского голоса.

На свете множество диспетчеров:

диспетчер тьмы или диспетчер света,

диспетчер кругосветных поездов,

диспетчер поездов междупланетных.

И чем стремительнее наш разбег,

чем горячей рискованные встречи,

тем строже возле пульта человек,

ведущий нас над безднами диспетчер.