Кровные узы, или История одной ошибки - [74]

Вследствие чего я оказалась пьяной, когда начались схватки, а произошло это на три недели раньше реального срока и на целых пять недель раньше вымышленной даты, о которой я сказала Джейми. И именно поэтому я позвонила Маркусу, чтобы он отвез меня в родильное отделение больницы, не желая, чтобы меня видел Джейми, пока я не протрезвею.

Энди было всего десять часов от роду, когда ко мне в палату вошла представительница социальной службы. Джейми сидел на стуле около кровати и говорил мне, что хочет назвать ребенка Эндрю в честь своего отца, а я думала: «Мне совершенно все равно, как мы его назовем». Единственное, чего я хотела, – это чтобы от меня отстали и дали заснуть.

Когда социальная служащая, чье имя я немедленно забыла, села на стул около моей кровати, на ее лице можно было прочесть десять процентов жалости и девяносто – снисхождения. Она стала задавать мне вопросы, на которые я не удосуживалась отвечать. Мне было все равно, что она обо мне подумает. Я закрыла глаза, чтобы не видеть, как нахмурился Джейми, недовольный моим поведением.

– Ваш ребенок родился преждевременно, но, даже принимая это во внимание, его вес меньше, чем должен быть, – сказала она. – Он прошел недостаточное внутриутробное развитие.

Не открывая глаз, я пыталась сообразить, не навело ли Джейми то, что она говорит, на сомнения в собственном отцовстве. Но слова и недели перемешались в моем мозгу, и я не могла их распутать.

– Именно из-за этого меня вызвали в родильное отделение, а еще потому, что, когда вас привезли, вы находились в состоянии алкогольного опьянения.

– Я до сих пор не могу в это поверить, – сказал Джейми.

Господи, как же он достал меня со своими упреками!

– У вас то, что мы называем двойным диагнозом, – сказала социальная служащая.

– Что это значит? – спросил Джейми.

– Первая проблема – злоупотребление алкоголем.

Я открыла глаза, но только чтобы уставиться на нее.

– Когда вас привезли, уровень алкоголя в крови был 0,9 промилле, – продолжала социальная служащая. – Мужчина, который вас привез, – ваш деверь, кажется. Так вот, он сказал, что вы злоупотребляли алкоголем в течение всего периода беременности.

Чертов Маркус! Какое он имел право говорить им обо мне хоть что-то?

– Возможно, она и на самом деле пила на раннем этапе, – наивно сказал Джейми. – Мы жили порознь. Но в последние два месяца я находился дома, и она ничего себе не позволяла, кроме, пожалуй, одного случая. – Я увидела огонек догадки в его глазах. – Ты что, выпивала днем у Маркуса?

– Только вайн-кулер, – сказала я.

– Ох, Лорел.

Я не поняла, разочарование или отвращение прозвучало в его голосе.

– Вторая часть диагноза – послеродовая депрессия, – продолжала социальная служащая. – Я разговаривала с медсестрой, которая беседовала с вами, мистер Локвуд. Похоже, что эта проблема существовала у вашей жены со времени рождения первого ребенка.

Джейми посмотрел на меня:

– Наконец-то стало ясно, что творилось с тобой все это время.

Я знала о послеродовой депрессии, но то, что происходило со мной, было гораздо хуже, чем эта самая депрессия. Я представляла себе, как втыкаю нож в сердце собственного ребенка. Какая тут депрессия!

Социальная работница сказала:

– Вы, должно быть, после рождения дочери чувствовали себя довольно одиноко.

В моей памяти мгновенно ожили недели после рождения Мэгги, когда она непрерывно кричала, а мне не к кому было обратиться. Я хотела ответить, но ком в горле помешал говорить.

– Ваш деверь сказал, что раньше вы почти не пили, – сказала она. – Вероятно, после рождения дочери вы так плохо себя чувствовали, что стали употреблять алкоголь для того, чтобы заглушить боль.

В это мгновение мне захотелось напиться, как никогда.

– Врачи центра интенсивной терапии новорожденных говорят, что у ребенка могут быть проблемы, вызванные вашим алкоголизмом.

Внезапно я почувствовала тревогу.

– Какие проблемы?

– Его маленькие размеры, скорее всего, связаны с тем, что вы злоупотребляли алкоголем, – сказала она. – Количество баллов по шкале Апгар[9] у него очень низкое. К счастью, нет поверхностных изъянов, которые мы часто видим у новорожденных с внутриутробным алкогольным синдромом. Однако имело место дыхательное угнетение, большее, чем ожидается у недоношенного ребенка этого срока беременности. Часто в подобных случаях бывает задета центральная нервная система. Возможно ухудшение умственных способностей. Пока еще слишком малый срок, чтобы определить степень серьезности нарушений и есть ли они вообще.

Я внутренне заледенела. Что я наделала? Своими действиями нанесла огромный вред человеческому существу. Искалечила собственного ребенка.

– Джейми, прости меня, – сказала я. – Это ужасно.

Он отвернулся, и я поняла, что на этот раз он долго меня не простит. Но я не могла его винить.

– Он… – Я попыталась представить себе ребенка, которого только мельком видела в родильной палате. – Он страдает?

– Трудно сказать, как чувствуют себя новорожденные, – сказала она. – Все, что вам нужно знать, – это то, что Эндрю сейчас находится под опекой социальных служб. Когда он будет готов к выписке из больницы, то будет передан в семейный приют и пробудет там до тех пор, пока мы не сможем дать оценку вашей домашней ситуации.