Кровная месть - [13]

— Пошли, попрыгаем, — предложила Ольга, и поволокла Юрия вглубь зала. Но тот был занят другими мыслями.

— С ума сойти! — прокричал он на ухо Ольге. — Сто грамм по цене бутылки водки!

— А что ты хочешь? Это ж клуб! Сразу видно, что ты, Астафьев, глубокий провинциал. Ты что, никогда в таких местах не был?

— Откуда? А ты, что же была?

— А как же, в Железногорске, еще когда училась. Я тебя, вообще, не узнаю. Это ж лучшее место снять телку. Мог бы, и съездить областной центр разок.

— Нет, я бывал в клубе, но на юге, в Крыму. Но там и то все дешевле. К тому же за все Вадик платил, Долгушин.

— Ладно, не бери в голову.

— Да как не брать, ты что!

— Тогда не мешай мне тратить отпускные, скопидом!

Долго танцевать им не удалось. Музыка неожиданно стихла, и голос ди-джея надрывно прокричал: — А сейчас у нас в гостях популярнейший исполнитель эстрадной песни Владимир Самарский!

В толпе кто завизжал от восторга, кто заулюлюкал. Под очень знакомую музыку на длинный подиум, доходящий до середины зала, выскочил худощавый парень с длинными волосами. Юрий с трудом припомнил его. Тот был популярен лет десять назад, а сейчас как-то затерялся среди новых звезд эстрады. Впрочем, его музыка была для Юрия как раз по душе, он даже, вроде, немного прибалдел. Из этого состояния его вывел сильный толчок в спину. Оглянувшись, Юрий увидел парня в фиолетовой майке, с совершенно безумными глазами, прокладывающего путь куда-то в вечность. К этому времени и Астафьева изрядно приспичило.

— В туалет пойдешь? — предложил он Ольге.

— Нет, — отозвалась та, но все же двинулась за Юрием.

— Ты куда? — удивился он.

— Я буду рядом, в баре. Мало ли что.

Астафьев улыбнулся. Это действительно вошло уже у Ольги в привычку, прикрывать его в любой обстановке. Впрочем, сейчас все прошло мирно. У писсуара Юрий пристроился как рядом с тем самым парнем в фиолетовой майке. Тот, глядя оловянными глазами перед собой, сосредоточенно искал в ширинке приспособление для слива излишков выпитого пива. Юрию бросилась в глаза золотая, массивная цепь на шее парня, и еще одна, на которой висел навороченный мобильник. Уже выйдя в прихожую туалета, и моя руки, он невольно засек несколько заинтересованных взглядов, брошенных в его сторону группой парней. Из них особенно выделялся высокий, за метр девяносто, кудрявый парень с удивительно нахальным лицом. Похоже, что музыка и танцы их не интересовали, они неторопливо курили и обсуждали что-то свое.

В ЭТО ЖЕ САМОЕ ВРЕМЯ. Платная автостоянка на юге Москвы.

В два часа ночи Тольке Овечкину захотелось спать, как никогда прежде. Он уже и кофе напился, и приседать пробовал. Бесполезно, сон смаривал его глаза так, словно на веках лежало по небольшой гирьке. А Сашка обещал прийти от своей подруги в три, так что подмениться было неким. Тогда он выругался, взял дубинку, спустился с вышки, и, кликнув пса, начал прохаживаться по своему обширному хозяйству. Сотни машин стояли равнодушными, и мертвыми глыбами. Большинство были иномарками: «Нисаны», "Тойоты", много повидавшие «Мерседесы» и почти новые «Шкоды». Своей машины у Тольки не было, и он часами мог вот так ходить, и выбирать себе машину. Он как раз думал, что лучше выбрать — пятилетнюю «Тойету», или «Мерседес» семилетку, когда Бой, так звали его алабая, зарычал, и кинулся обратно, к воротам. Когда туда же подошел и Толик, пес надрывался во всю. В ворота как раз постучали.

— Кто там? — спросил Толик. — Чего надо?

— Эй, сторож, слюшай. Тачку мне надо открыть, барсетку забыл, панимешь.

Человек говорил с явным, очень сильным, кавказским акцентом, и Толик поморщился. Можно было подняться на вышку, и разговаривать с забывчивым кавказцем оттуда, но Толику было это делать лень.

— Какая машина? — спросил он.

За воротами прошло какое-то короткое обсуждение, потом голос ответил: — «Тойета», "Королла", четыреста сорок четыре, АНД.

Толик насторожился. В его подчинении были сотни машин, но эту машину он помнил прекрасно. С ее хозяином у него с месяц назад был серьезный конфликт. Кто-то из-за забора запустил в сторону машин камень, такое у них бывало. Камень разбил лобовое стекло, и ему пришлось выплачивать его стоимость. Но перед этим было длительное разбирательство, когда он и руководство стоянки доказывали, что водитель уже приехал сюда с разбитым стеклом, а хозяин, что эту паутину на ветровое стекло он получил уже здесь. Кроме номера была еще одна интересная особенность этой машины.

— АНД, я специально эту машину с таким номером купил, переплатил даже, — заявил тогда тот здоровяк. — Меня ведь Андреем зовут. Счастливая, должна быть, машина.

— Какой цвет? — переспросил Толик у ночных гостей.

— Красный.

"Верно", — подумал он, но открывать не стал.

— Завтра приходите, — сказал он, а сам вытащил рацию. Все это было слишком подозрительно, и он решил вызвать милицию. Он только щелкнул кнопкой включения, динамик захрипел звуками эфира, как оцинкованные листы ворот начали дырявиться многочисленными пулевыми отверстиями. Тот, кто стрелял, был мастер своего дела. Он стрелял на звук голоса, но уже вторая пуля попала в грудь охранника, и он свалился на землю. Так что, когда через ворота перемахнули три человеческих фигуры, их, со злобным рыком, встретил один Бой. На него ночные визитеры потратили еще три выстрела из пистолета с глушителем, а потом добили и хрипевшего сторожа.