Кровавый след на песке - [3]

Бассет раскурил трубку, выпустил облако голубоватого дыма и сказал:

— Я так понимаю, мистер Арчер, что вы — профессиональный телохранитель.

— Да, это так. Но я редко берусь за такую работу.

— Но, как я понимаю... Почему редко?

— Потому что приходится жить рядом с противными ничтожествами. Обычно им требуются телохранители для того, чтобы было с кем разговаривать. Или же они страдают манией преследования.

Он криво улыбнулся.

— Я вряд ли могу это расценить как комплимент. Или, может быть, у вас и не было намерения делать комплименты?

— Вы ищете себе телохранителя?

— Не уверен. — И осторожно добавил: — Пока обстановка более или менее не прояснится, я в общем-то не могу сказать определенно, что мне нужно.

— Кто рекомендовал вам меня?

— Один из наших членов как-то назвал мне вашу фамилию некоторое время назад. Джошуа Северн, автор телевизионных передач. Может быть, вам интересно узнать, что он характеризует вас как молниеносного исполнителя?

— Хм. — Лесть противна именно потому, что люди ждут ответной лести. — Зачем вам нужен сыщик, мистер Бассет?

— Я объясню. Один молодой парень угрожал мне — покушался на мою безопасность. Послушали бы вы, что он говорит по телефону!

— Вы разговаривали с ним?

— Не больше одной минуты вчера вечером. Как раз в середине праздничного вечера — ежегодной после рождественской встречи. Он звонил из Лос-Анджелеса и сказал, что приедет сюда и проучит меня, если я не дам ему некоторую информацию. Это ужасно меня перепугало.

— Информацию какого сорта?

— Такую информацию, которой у меня просто нет. Думаю, что он находится сейчас на улице, поджидая меня. Встреча закончилась очень поздно, и я остался здесь на ночь, провел остаток ночи. Сегодня утром сторож у ворот позвонил мне и сказал, что появился молодой человек, который хочет меня видеть. Я сказал, чтобы он его не впускал. Вскоре после этого, когда собрался с мыслями, я позвонил вам.

— А что именно вы хотите?

— Избавьте меня от него. У вас должны быть свои методы и приемы. Конечно, я не хочу, чтобы применялось насилие, если только это не окажется абсолютно необходимым. — Его глаза бледно светились в клубах дыма. — Кто знает, может и окажется. У вас есть пистолет?

— Да, в машине. Но я не играю роли наемного убийцы.

— Ну, разумеется. Вы неправильно поняли меня, дружище. Может быть, я недостаточно ясно выразился. Я сам испытываю отвращение к насилию. Я просто имел в виду, что вам может пригодиться пистолет, как... э-э... как инструмент убеждения. Не могли бы вы просто препроводить парня до железнодорожной станции или в аэропорт и посадить на самолет?

— Нет. — Я поднялся.

Он проводил меня до двери и взял за локоть. Мне не понравилось его панибратство, и я резко отстранился.

— Послушайте, Арчер. Я — небогатый человек, но у меня имеются кое-какие сбережения. Я заплачу вам триста долларов, чтобы вы избавили меня от этого парня.

— Избавил вас?

— Конечно, без насилия.

— Простите, не пойдет.

— Пятьсот долларов.

— Это невозможно. То, что вы предлагаете, равносильно похищению, а это карается законами Калифорнии.

— Боже милостивый, я не имел в виду этого. — Он был искренне потрясен.

— Подумайте об этом. Человек вашего положения мог бы лучше знать законы. Пусть им займется полиция, почему вы не обратитесь туда? Вы говорите, он вам угрожал.

— Да. В частности, он грозил, что изобьет меня кнутом. Но нельзя же обращаться вполицию с такими вещами.

— Почему же? Можно.

— Но не мне. Это ужасно старомодно. Я стану посмешищем для всех южных штатов. Похоже, вы не улавливаете здесь личные аспекты, старина. Я — управляющий и секретарь совершенно первоклассного клуба. Лучшие люди побережья доверяют мне своих детей, своих дочерей. Меня не должна коснуться и тень скандала — вы знаете, тут нужна репутация, как у верной жены Юлия Цезаря — Кальпурнии.

— Что же в этом деле скандального?

Претендующий на мораль Кальпурнии вынул изо рта трубку и выпустил в воздух дрожащее кольцо дыма.

— Я надеялся, что не придётся рассказывать об этом. И, конечно, не думал, что придется подвергнуться перекрестному допросу. Однако что-то надо сделать до того, как дело непоправимо ухудшится.

Его подбор слов вызвал у меня чувство досады, которая явно отразилась на моем лице. Он умоляюще посмотрел на меня, но я не внял его мольбе.

— Могу ли я вам доверять, действительно доверять вам?

— Если дело касается законных вещей...

— О, Господи, конечно, все законно. Я оказался запятнан, хотя и не по своей вине. Речь идет не о том, что я сделал, а о том, что могут подумать люди. Видите ли, тут замешана женщина.

— Жена Джорджа Уолла?

Выражение его лица совершенно изменилось, стало потерянным. Он попытался придать ему опять нормальное выражение, сосредоточившись на курительной трубке. Но он ничего не смог поделать с гримасой, исказившей уголки его рта.

— Вы знакомы с ней? Все знают об этом?

— Скоро узнают все, если здесь будет околачиваться Джордж Уолл. Я столкнулся с ним, когда приехал сюда.

— Боже милостивый, значит, он уже на территории клуба?

Бассет нескладными шагами пересек комнату. Он выдвинул один из ящиков своего письменного стола и вынул оттуда автоматический пистолет среднего калибра.