Кровавый рыцарь - [53]

– Теперь ты знаешь лучше, – сказал он. – Фенд забрал тебя, прямо из-под моего носа.

– Да, – тихо проговорила она. – И тебе удалось меня спасти, но было слишком поздно. К тому времени я уже знала, что ты тоже можешь потерпеть поражение, что, даже несмотря на твою решимость и силу, зло все еще может до меня добраться.

– Мне очень жаль, Винна.

Она сжала его ладонь.

– Нет, ты не понимаешь, – сказала она. – Девушка может влюбиться в героя. Женщина любит человека. Я люблю тебя не потому, что думаю, будто ты можешь меня защитить, а потому, что ты человек, хороший человек. И не в том дело, что ты всегда побеждаешь, а в том, что ты всегда пытаешься.

Она посмотрела вниз, на далекую землю у подножия дерева, и Эспер вздохнул с облегчением, потому что не мог придумать, что ей ответить.

Он помнил Винну ребенком, веником ног-рук и светлых волос, носившимся по деревне и пристававшим к нему с требованиями рассказать о внешнем мире. Она была одной из сотни детей, которые у него на глазах взрослели и превращались в матерей и отцов.

Эспер не знал точно, что такое любовь. После смерти первой жены, Керлы, он целых двадцать лет избегал женщин и связанных с ними затруднений. Винне удалось пробраться в его жизнь, притворившись маленькой девочкой, пока ему не пришлось узнать лучше. Но неожиданно он понял, что это сюрприз из приятных и ненадолго поддался ей, насколько мог.

Однако это было до того, как Фенд захватил Винну. Фенд убил первую любовь Эспера, и лесничий испугался, что он убьет и последнюю.

В любом случае, с тех пор Эспер все больше и больше тревожился на этот счет и все меньше и меньше был уверен в своих чувствах. Он знал, что они никуда не делись, но, пока они с Винной были в пути, сражались с врагами, пока им постоянно грозила гибель, ему было легко не думать о будущем, легко представлять себе, что, когда это все закончится, Винна вернется к своей прежней жизни, а он – к своей. Он будет по ней скучать и хранить теплые воспоминания, но это принесет ему облегчение.

Однако сейчас он вдруг понял, в какие глубокие воды заплыл, и сомневался, что сможет добраться до берега.

Сам того не желая, он вспомнил Лешью. Женщина-сефри была жесткой и мудрой и держала свои чувства при себе. С ней не было бы никаких сложностей; все честно и просто…

Неожиданно Эспер почувствовал, что дерево начало содрогаться. Не от ветра; дрожь была неестественной и поднималась от самых корней.

Винна, должно быть, заметила, что он хмурится.

– Что?

Он прижал к губам палец и покачал головой, затем принялся внимательно вглядываться в землю. Дрожь продолжалась, но он не представлял себе, чем она вызвана. Это могло быть приближением нескольких сотен всадников, столь многочисленных, что топот копыт их лошадей слился в единый гул. Это могли быть слиндеры, хотя на них это не было похоже. Продолжительность сотрясений показалась лесничему необычной, такой он еще никогда не встречал, но дрожь становилась все сильнее.

Эспер затаил дыхание, дожидаясь появления новых звуков.

Сотней ударов сердца позже он услышал скрежет и скрип. Несколько сухих листьев, отчаянно цеплявшихся за ветки деревьев, не удержались и поплыли к земле. Эспер по-прежнему ничего не видел, но отметил, что дятел смолк и все остальные птицы тоже.

Шум сделался четче, дерево задрожало сильнее, пока наконец Эспер не почувствовал тяжелый ритм, глухие удары почти на грани слышимости. Какое-то очень большое и тяжелое существо мчалось сквозь лес быстрее галопирующей лошади.

И оно тащило за собой что-то громадное.

Потянувшись за луком и стрелами, он заметил, что Винна часто и испуганно дышит. Чтобы успокоить, он взял ее за руку и сильно сжал пальцы. Затем он посмотрел на небо; оно по-прежнему оставалось серым, но тучи стояли высоко, и было довольно светло. Не было похоже, что снова пойдет снег.

Чем бы оно ни было, существо приближалось с той же стороны, откуда пришли и они, – с северо-запада. Ветви в том направлении заметно раскачивались. Эспер начал дышать глубже и медленнее, пытаясь расслабиться, сосредоточившись на Старой Королевской дороге внизу и чуть севернее.

Сначала он различал лишь что-то огромное, черное и серо-зеленое, пробирающееся среди деревьев, но его чувства никак не могли соотнести это с реальностью. Лесничий сосредоточился на арке из двух гигантских Тиранов, нависших над длинным просветом Старой Королевской дороги, решив, что именно там сможет как следует рассмотреть непонятное существо.

Первым сквозь деревья просочился туман, а вслед за ним выскочило нечто темное и извивающееся, двигающееся так быстро, что Эспер сначала подумал, будто он видит некий странный поток, реку, струящуюся над землей. Но потом оно вдруг резко остановилось. Дрожь дерева и шум как ножом отрезало.

Туман начал клубиться, и внутри его вспыхнуло зеленоватое свечение.

Эспер почувствовал, что кожу у него начало пощипывать, и в теле родилась боль, словно в приступе лихорадки. Когда туман рассеялся, лесничий разглядел, что зеленым светится глаз, и спешно прикрыл Винне лицо рукой. Глаз был сощурен, так что осталась лишь щелочка, но рисковать не стоило.