Кровавый рассвет - [46]

Я зашел в заднюю комнату, юркнул в угловую телефонную будку и сел лицом к двери. Когда Мартрель проскользнул сюда, он устроился так, что его можно было заметить разве что из телефонной будки на другом конце помещения. Появился официант, принял и записал заказ на два сандвича и пиво, а потом удалился.

Принес он заказанное минут через пятнадцать, но тут в бар явились Уолли и Рондина и направились к нам, так как Уолли знал, где я. Мне доводилось видеть его в бешенстве, но сейчас в выражении его лица было нечто новое. Я махнул ему, потянулся к руке Рондины, ощутил, как все во мне перевернулось при виде ее, и произнес:

— Привет, милая.

Было трудно уловить выражение ее глаз, но улыбка говорила сама за себя.

— Ну что... тяжко пришлось?

— Ужасно. Садись. Это Габен Мартрель.

Уолли передвинул ко мне через стол сверток, бросил на меня тоскливый взгляд, потом вдруг заулыбался:

— Черт тебя возьми, Тайгер! Черт тебя возьми!

— Спасибо, дружище.

— Не благодари меня. Ее вот благодари. — Он указал большим пальцем на Рондину. — Я был намерен заставить тебя помучиться. Попотеть, как я потел, но она меня отговорила.

— Они следили за твоим домом?

— Да, но это было не так трудно обойти. Ты вообще представляешь, какой шухер ты учинил?

— Я был вне досягаемости.

— В таком случае позволь мне ввести тебя в курс. — Он бросил взгляд на Мартреля, потом на меня: — При нем можно?

— Давай.

— После того как ты улизнул из больницы, кто-то заметил, что на посту у палаты нет полицейского. Он не очнулся, чтобы объяснить происшедшее, так что они там закрыли все ходы и выходы.

— Так я и ожидал.

— Вам повезло, — заметил он, — а вот кое-кому еще отнюдь нет.

— Что ты имеешь в виду?

— В подвале обнаружили троих без всяких документов. Никто в больнице их не опознал, хотя они заявляли, что работают там. Полиция их обыскала, осмотрела помещение. Один из электрических полотеров оказался взрывчатым устройством, которое могло разнести по меньшей мере весь угол здания, а они планировали установить это возле двери палаты Мартреля. И оно бы сработало.

— В газетах ничего про это нет.

— Это приказ сверху. Они не хотели об этом распространяться. Три репортера были там по другим делам, когда все открылось, и уж они накатали материальчик будь здоров. Дэйв Северн звонил мне и все рассказал.

Мартрель поджал губы и сказал жестко:

— Они нынче отчаянные.

Рондина потянулась через стол и накрыла ладонью мою руку:

— Тайгер... ты должен был сделать это один?

— У меня нет выбора.

— У тебя еще есть твоя жизнь.

Итак, все началось опять — я видел это по ее глазам. Когда-нибудь мне предъявят ультиматум. Это могло произойти и теперь, но она не хотела, чтобы я думал о чем-то в этот момент. Она ждала, чтобы я стал чист и ясен, прежде чем сказать главное.

— Как у многих других людей, девочка. Если мы станем действовать правильно, они их сохранят.

— А ты?

— Это работа, Рондина. Ты это знаешь не хуже меня. Я не могу отказаться от задания.

Когда она убрала руку, глаза у нее сделались грустными. Я передал сверток Мартрелю:

— Идите в мужской туалет и переоденьтесь. Комбинезон бросьте в мусорный бак под вешалкой для бумажных полотенец.

Я подождал, пока он выйдет, убедился, что за ним никто не последовал, и повернулся к Уолли.

— Перестань волноваться. За нами не следили, — сказал он. — Мой дом связан с соседним, мы прошли по туннелю и выбрались из того дома через черный ход. Взяли такси на авеню и приехали прямо сюда.

— Твой телефон прослушивают?

— А как же, черт побери! Или по кабелю идут помехи.

— Значит, прослушивают.

— Видишь ли, Бинг был хорошо известен. Много народу знало о нем и об этом баре. Если они усекли...

— Мы смоемся, как только Мартрель вернется.

— Таможенники снова приходили сегодня под вечер. Может, там и сейчас. Я их обрадую хор-рошенькой статейкой!

— Ты ее заполучишь, парень. Ты взлетишь на немыслимую высоту. Я нуждаюсь в парочке свидетелей, ты и Рондина можете ехать. Ты не возражаешь, милая?

Она улыбнулась, покачав головой:

— Нет. На этот раз нет.

Я дал Уолли адрес склада и объяснил, как надо стучать, чтобы их впустила Соня. Пусть остаются там, пока не прибудем мы с Мартрелем, а мы всё изобразим в письменной форме — всё, чего так жаждут наши люди. Соне следует сказать, чтобы она продолжала прежнюю игру с Мартрелем и не разочаровывала его, пока мы не закончим дело, к вящей безопасности ее самой и Мартреля тоже. Единственный способ сохранить им жизнь известен — Мартрель должен заговорить. Советы оказывают сейчас огромное давление. У них сильная команда, и действуют они быстро. Если бы мы могли раскрыть и обезвредить их источник связи, мы бы остановили их, но приходится ждать. И главное — защитить Мартреля.

Я отпустил Рондину и Уолли, подождал, пока вернулся Мартрель в старом костюме Уолли, взял счет и, проходя через бар, оплатил его.

Снова начался дождь, легкий, теплый дождь, но и его оказалось достаточно, чтобы улицы опустели и пешеходы кинулись ловить такси. Мне не нравилось стоять на углу рядом с Мартрелем, а потом переходить улицу — так легче легкого заработать пулю.

Как и другие пешеходы, мы держались из-за дождя поближе к домам, обходя встречных. На первом перекрестке слишком много народу охотилось за такси, так что мы пошли дальше вперед. Дождь, по крайней мере, давал нам возможность опустить головы пониже.