Кровавый источник - [21]

Еще совсем недавно в деревнях Альфельда появлялся на свет какой-нибудь мальчик — даже в самой доброй крестьянской семье — и, не научившись еще толком ходить, начинал до крови кусать домочадцев. — Владимир Евгеньевич улыбнулся и ласково взглянул на сына. — Что, здорово тебя напугал? Скажешь теперь: к черту эту страну! Так ведь это все сказки.

— И вовсе не сказки, — возразил Шандор. — И никуда я не уеду отсюда! Вампирами здесь можно напугать только туриста! А я не турист, — неожиданно тихо закончил он свою несколько раздраженную речь и надулся.

«Видно, парню нелегко далась акклиматизация, — сделал вывод Мишкольц. — Ишь как нахохлился! Прямо зверем смотрит! А сказал-то я, в сущности, чепуху!»

— Ты прав, разумеется, — сразу пошел на примирение отец, — вампиров тут не больше, чем в любом другом месте. Мало ли в истории случаев, когда один прольет кровь — пусть даже каплю — и вот уже льются потоки. В каждом из нас живет вампир. — Он сам удивился сказанному, потому что никогда не чувствовал в себе подобных наклонностей, хотя людей таких встречал множество. И тут он ясно увидел перед собой лужу почерневшей крови. Услышал тошнотворный запах, исходивший от нее. В луже лежал человек, на котором не было живого места.

Елизаветинск

1992 год, лето-осень

К концу лета зачастили дожди. Город выглядел хмурым и безрадостным. Правда, люди снова, в который уж раз за последние годы, радовались переменам. Открылась возможность свободно торговать, организовывались товарищества с ограниченной ответственностью. Магазины и рынки стали заполняться товаром. Армия «челноков» пополнялась с каждым днем за счет разных слоев общества, в основном «сокращенцев». Короче, люди сметливые и проворные, восприимчивые ко всему новому, богатели.

Володя радовался происходящему. Круг его покупателей ширился.

Теперь он уже не сидел в директорском кресле захудалого магазинчика в безлюдном переулке. У него был свой офис с секретарем-машинисткой и толковым помощником.

Его рабочий день включал объезд собственных владений — Мишкольц считал своим долгом побывать в каждом магазине и посетить мастерскую. Обедал в самом дорогом ресторане города. Иногда брал с собой Кристину. Специально для них готовили кошерную, «чистую» пищу. После обеда возвращался в свой офис. Выслушивал отчеты секретарши и помощника и приступал к текущим делам. Бывало, засиживался до ночи.

В один из таких затяжных рабочих дней к нему в офис явилось некое создание, длинноволосый юноша в заплатанных джинсах и выгоревшей футболке «адидас». На плече у парня висела холщовая сумка, с какими часто можно встретить художника или студента-архитектора.

Он робко поздоровался и вдруг завороженно уставился в одну точку. Мишкольц сразу сообразил, что так привлекло внимание парня.

Володя сидел, развалившись в кресле, пиджак повесил на плечики в шкаф, рукава белоснежной рубахи закатал выше локтя, в пепельницу положил запонки, чтобы не возникло желания курить — в очередной раз бросил.

Вот на эти запонки и уставился длинноволосый. От них и в самом деле трудно было глаз оторвать — платиновые, с крупными изумрудами в обрамлении мелких бриллиантов.

«Не ограбить ли он меня пришел?» — усмехнулся Мишкольц. До этих запонок много было охотников. Один «крутой» банкир предлагал ему за них сто тысяч долларов наличными, хотя они стоили гораздо меньше. Володя отвечал коротко: «Не продаются».

— Я вас слушаю, — обратился он к юноше, который, судя по всему, собирался превратиться в монументальное украшение его офиса.

— Высший пилотаж! — с сумасшедшим блеском в глазах произнес гость, ткнув пальцем в запонки, после чего представился: — Данила Охлопков, архитектор и свободный художник.

— Чем обязан? — пожал протянутую ему руку Мишкольц.

Не говоря больше ни слова, Данила вытащил из своей сумки три свернутых в трубочку холста и расстелил их перед Володей.

Это были очень красочные и не лишенные вкуса полотна, но слишком уж подражательные.

— Ваши? — спросил Володя.

Данила только радостно кивнул в ответ.

— Сальвадор Дали, подправленный Матиссом, — улыбнулся коллекционер и меценат. — Хотите продать?

— Не совсем так, — застенчиво улыбнулся Охлопков. — Это вроде моей визитной карточки. Я же по другому вопросу. — Он сделал паузу и без дальних заходов сообщил: — Я хочу открыть художественный салон.

— Похвально. Но уже имеется один салон, принадлежащий Союзу художников. И, насколько я знаю, он не дает большой прибыли. — Мишкольц сгреб запонки в ящик стола и закурил. Парень ему не нравился, но он никогда не судил о людях по первому впечатлению.

Данила тем временем снова свернул холсты и продолжил:

— Мой салон будет сильно отличаться от того. Во-первых, нетрадиционная живопись, сориентированная на потребительский вкус. Во-вторых, я не собираюсь ограничиваться картинами и эстампами. В салоне будут продаваться декоративная посуда, светильники, люстры, мебель. В-третьих, специальный отдел украшений из недорогих камней. И еще отдел для художников — кисти, краски, подрамники, холсты…

— Это уже другой разговор. — Мишкольц загасил сигарету, сделав три затяжки. — Но для вашего замысла потребуется помещение с огромным торговым залом.