Кровавые обещания - [70]

Той ночью мы поймали еще двух стригоев и сумели повторить процесс. С тем же результатом. Поток оскорблений по-русски. Никакой новой информации. Убедившись, что стригою нечего сообщить, я позволяла убить его. Мои товарищи делали это с удовольствием, однако после третьего стригоя я почувствовала себя вымотанной и физически, и морально. Сказала, что пора домой, — и вот тогда, когда мы обходили фабрику, почувствовала четвертого стригоя.

Мы набросились на него. Произошла еще одна потасовка, но в итоге мы сумели пригвоздить его к земле, как и других.

— Давай, ты знаешь, что… — начала я, обращаясь к Денису.

— Я вырву тебе глотку! — рявкнул стригой.

Вот так-так! Этот говорил по-английски. Денис открыл рот, собираясь начать допрос, но я покачала головой.

— Я сама.

Как и другие, этот стригой ругался и боролся, даже несмотря на упертый в шею кол, и это затрудняло разговор.

— Послушай, — сказала я, испытывая нарастающее нетерпение и усталость, — просто скажи то, что нам нужно. Мы ищем дампира по имени Дмитрий Беликов.

— Я знаю его, — самодовольно ответил стригой. — И он не дампир.

Я назвала Дмитрия дампиром, даже не отдавая себе в этом отчета. Просто оговорилась от усталости. Неудивительно, что стригой так разговорился — он не подозревал, что нам известно об обращении Дмитрия. И как истинный стригой, рад был причинить боль хотя бы словами.

— Твоего дружка пробудили. Сейчас по ночам он вместе с нами крадется в темноте, пьет кровь глупых девушек вроде тебя.

Миллион мыслей закружились в моей голове. Вот дерьмо! Я приехала в Россию, думая, что найти Дмитрия будет легко. В его родном городе мои надежды разбились вдребезги, почти заставив отказаться от этой идеи из-за неосуществимости. Мысль, что я, возможно, близка к чему-то важному, потрясала до глубины души.

— Лжешь! — Сказала я. — Ты никогда не встречался с ним.

— Я вижу его каждую ночь. И не раз убивал вместе с ним.

Живот свело и вовсе не от близости стригоя.

«Не думай о Дмитрии, убивающем людей! Не думай о Дмитрии, убивающем людей!»

Я снова и снова мысленно повторяла эти слова, изо всех сил стараясь сохранить спокойствие.

— Если это правда, — прошипела я, — тогда у меня есть для тебя поручение. Передай, что его разыскивает Роза Хэзевей.

— Я тебе не мальчик на посылках, — проворчал он.

Мой кол вспорол его кожу, потекла кровь, и он скривился от боли.

— Ты будешь тем, кем я захочу. А теперь отправляйся и передай Дмитрию то, что я велела. Роза Хэзевей. Роза Хэзевей ищет его. Не забудь. — Я вдавила острие ему в шею. — Повтори мое имя, хочу быть уверена, что ты запомнил.

— Я запомню его, чтобы иметь возможность убить тебя.

Кол надавил сильнее, брызнула кровь.

— Роза Хэзевей.

Он плюнул в меня, но промахнулся. Я удовлетворенно откинулась назад. Исполненный ожидания Денис вскинул кол.

— Теперь мы убьем его?

Я покачала головой.

— Нет, теперь мы его отпустим.

СЕМНАДЦАТЬ

Убедить их отпустить стригоя — в особенности когда он был в наших руках — оказалось нелегко. Мои расспросы в их глазах не имели никакого смысла, но с этим они смирились. Однако позволить стригою уйти? Это чистое безумие — даже с точки зрения отступников. Они обменялись недоуменными взглядами. Интересно, послушаются или нет? В итоге моя крутизна и авторитет победили. Они хотели, чтобы я оставалась их лидером, и приняли на веру правильность моих действий — какими бы безумными эти действия ни казались.

Конечно, когда мы отпустили стригоя, у нас возникла новая проблема — как сделать, чтобы он действительно ушел. Он снова ринулся в атаку, и только осознав, что неравенство сил слишком велико, бросил на нас последний злобный взгляд и растаял в темноте. Вряд ли тот факт, что его одолела группа юнцов, добавил ему самоуважения. В особенности на меня он смотрел с неприкрытой ненавистью, и я содрогнулась при мысли, что ему известно мое имя. Теперь уж с этим ничего не поделаешь; оставалось лишь надеяться, что мой план сработает.

Денис и его компания сумели «переварить» тот факт, что я отпустила стригоя, в большой степени потому, что на протяжении недели мы убили еще нескольких. Даже втянулись в определенный режим — обследовали ночные клубы и другие опасные места, полагаясь на мою способность чувствовать приближение угрозы. Забавно — сколь быстро ребята стали доверять мне как лидеру. По их словам, они не хотели подчиняться правилам и власти стражей, но удивительно хорошо и охотно выполняли мои приказы.

Более или менее. Время от времени я сталкивалась с проявлениями все той же бездумности и опрометчивости. К примеру, кто-то из них, строя из себя героя и недооценивая противника, кидался в бой в одиночку. Артур таким образом чуть не заработал сотрясение мозга. Самый крупный из нас, он повел себя самонадеянно, стригою удалось застать его врасплох и швырнуть о стену. На протяжении нескольких мучительных мгновений я боялась, что Артуру конец — и виновата в этом буду я. Прибыл один из алхимиков Сидни — я при этом не присутствовала, опасаясь, что Эйб найдет меня, — и осмотрел Артура. Сказал, что все обойдется, просто ему нужно какое-то время полежать в постели, то есть прекратить охоту. Артур заупрямился, и мне пришлось накричать на него, когда в одну из ночей он попытался последовать за нами, напомнить обо всех друзьях, погибших по глупости.