Кровавые Горгоны - [15]

Мур навис над рабом словно каменная статуя, изучающее буравя его взглядом. Он коснулся бритой головы Грэя и проверил мускулы на его руках, словно фермер, проверяющий товар.

Десантник-предатель кивнул, удовлетворенный проверкой.

— Ты сильный раб. Мы, Кровавые Горгоны, не тратим жизни наших рабов впустую, — отметил Мур. — Ты будешь жить.

Грэй успокоился настолько, что его левый глаз начал подергиваться. Это была единственная часть тела, не затронутая парализующей магией Мура.

— Но мы должны сделать тебе лоботомию. Я не хочу, чтобы мои планы рухнули из-за разносящего сплетни раба, — глубокомысленно произнес Мур.

Левый глаз Грэя расширился. В его зрачках возник страх. Вены на шеи раба начали пульсировать, когда он попытался сдвинуться с места. Но Мур не дал ему такой возможности.

— На Бассике нам нужны такие работники как ты. Не такие живые, как сейчас, но слепо подчиняющиеся приказам, — пробормотал Мур, задергивая шторы. Он прошагал по атриуму, моргнув несколько раз, чтобы адаптироваться к темноте.

Удовлетворенно выдохнув воздух, Мур взял с хирургического стола серебряную иглу.

— Это действительно больно. Я вставлю это в твою глазницу и пробью тонкую стенку кости, чтобы добраться до твоей лобной доли. Несколько медиальных и боковых уколов разделят твой таламус, — пояснил Мур. — После этого ты больше ничего не будешь чувствовать.

Глава 4

На всеобщем собрании присутствовало девять сотен десантников-предателей. Сердце Храма едва вмещало такое количество гигантов, закованных в броню. Их громкие возгласы замолкли лишь тогда, когда Сабтах вышел на центральный помост.

— Гаутс Бассик — унаследованный нами мир. Многие из ваших братьев ведут свое начало от равнинных племен. Многие из вас впитали в себя кровь Гаутс Бассика во время обряда кровной связи.

Собравшиеся десантники издали одобрительный рев. Они расселись по всему храму в разрозненном порядке, группами по три пары связанных друг с другом кровными узами братьев, у каждой пары была целая свита «черных тюрбанов», сервов, обслуживавших броню, носителей шлемов и танцоров.

— Со смертью Гаммадина появилось вакантное место в руководстве ордена, — заявил капитан Хазарет металлическим басом. — До тех пор пока не будет выбран новый магистр, я и моя рота присягают тебе на верность. Что сделают остальные — не мое дело. Мой меч — твой меч.

Хазарет Жестокий, капитан первой роты, был воплощением ордена Кровавых Горгон. Обладая неистовым диким нравом, он был настоящим убийцей. Когда он смеялся, его шутки казались одновременно и страшными и смешными. Его лицо обгорело, а одна щека была испещрена шрамами от пуль. Хазарет носил их с гордостью, его люди боялись своего командира, а боги даровали ему свое благословение — черепахоподобный нарост, словно горб, выпирал из плеч и силового ранца. Нарост заканчивался коротким, мускулистым хвостом, произраставшим из позвоночника Хазарета с узлом волокнистых наростов. Раздувшийся десантник напоминал своими размерами дредноут. Хвост Хазарета был опущен вниз, уравновешивая его тяжелые шаги.

— Хазарет, твои слова разрывают это старое сердце, — произнес Сабтах. Вербальный танец был театральным, больше напоминая символический жест, нежели серьезное обращение. Несмотря на свою пиратскую натуру, Кровавые Горгоны были традиционалистами в душе, и Сабтах был частью их длинной истории. Для окружающих он был старым серым волком, которого они всегда знали. Он был облачен в броню Марк II «Крестоносец». Внушительного размера реликвии и амулеты, связанные цепью, придавали массу и без того огромному телу десантника-предателя. Но самым значительным элементом его тела была борода, черными завитыми локонами достигающая его грудной пластины и аккуратно смазанная маслами.

Не было никакого сомнения, что Сабтах был почтенной Горгоной, и именно он был единственным логичным претендентом на роль нового магистра.

— Развертывание всего ордена, — заявил он. — Но не все из вас поддерживают мои взгляды. — Сабтах сделал паузу, чтобы все могли обдумать услышанное.

В воздухе повисла тишина. Среди Горгон были и молодые воины, выказывавшие свою лояльность колдуну Муру. Остальные поддерживали капитанов-отступников, которые оспаривали чемпионство. Это будет тяжелое время для всего ордена.

— Сейчас не время для мелких распрей, — продолжил Сабтах. — Неизвестная угроза нависла над Гаутс Бассик. Чем бы это ни было, вскоре оно познает ярость Кровавых Горгон.

— Это будет славная битва. Ее будут помнить также, как и резню в Дюнфоле!

Хазарет издал рев при одной только мысли о надвигающейся войне. Все Горгоны поддержали его дружным топотом ног.

— Не бывать этому, — объявил новый голос. Одновременно повернувшись, Горгоны уставились на вновь прибывшего десантника-предателя. Колдун Мур спускался вниз по лестнице в Сердце Храма. Его длинные черные волосы прибывали в беспорядке, а глаза были молочно белого цвета с поблескивающими языками психического пламени.

— Этого не случится, — повторил Мур. — Гаммадин доверил орден мне. Я не брошу свой орден неизвестно для чего. Надеюсь, ты не собираешься подвергать риску всех нас, чтобы спасти жизни каким-то