Роудс выругался. Гаррет перехватил пистолет левой рукой, выставив его за край косяка, зажмурив глаз, чтобы выстрелить. Но палец не мог нажать на курок. Механизм пистолета, казалось, застыл.
— Стреляй! — крикнул Роудс.
Гаррет не мог. Огонь сжигал его.
Что с пистолетом? Он с отчаянием вспомнил, что пистолет новый, он из него ни разу не стрелял. Черт побери! Однако это не объясняло боль.
Мысли мгновенно проносились в голове. Есть одно объяснение и отказа пистолета, и боли, но он его не может принять. Нет, это всего лишь легенда! К тому же это убежище, а не жилище… просто убежище!
Винк исчез за дверью кухни, последовали еще два выстрела и вслед за ними болезненный крик. Гаррет не мог сказать, чьи выстрелы: Винка или Гарри.
— Гарри! Гарри!
— Не стой на дороге! — крикнул Роудс.
Полицейский в форме отшвырнул его в сторону. Прозвучал третий выстрел. Под ударом Роудса дверь отлетела. Он упал на пол и, продолжая поворачиваться, исчез за кухонной дверью.
Охваченный болью, Гаррет не мог пройти внутрь. Квартиру заполнил металлически-соленый запах крови.
— Гарри, что с тобой?!
— Входите, Микаэлян! — послышался голос Роудса.
Боль мгновенно исчезла. Гаррет, похолодев от страха, прошел вперед. Страх оказался оправданным. Посреди комнаты стонал Гарри, полицейский, пришедший с ним, старался остановить кровь, бившую из раны на груди. Гаррет увидел и Винка. Тот был ранен в плечо. Роудс грубо перехватил его руки наручниками за спиной. Гаррет подошел к Гарри и попробовал использовать свой носовой платок как компресс.
Рука схватила его за воротник и оттащила в сторону.
— Какого дьявола ты тут возишься? — спросил Роудс. — Если бы выстрелил, когда была возможность, ничего бы этого не было. Ты замер от страха. Подонок выстрелил в тебя, и ты струсил.
— Я… — Гаррет смотрел на него. Он не мог сказать в свою защиту, что этот дом жилище, а вампир в первый раз не может зайти без приглашения. Похоже, даже пуля из его пистолета не может без приглашения проникнуть в дом.
Роудс подтолкнул его к телефону.
— Попробуй вызвать скорую. Если его быстро доставят в больницу, может, мы еще спасем жизнь твоему партнеру.
Вспыхнув от его сарказма, Гаррет поднял трубку.
Скорой потребовалась целая вечность. Все это время Гаррет держал на коленях голову Гарри и мысленно упрашивал его не умирать. Держись, Гарри. Боже, не дай ему умереть! Как будто он, нечестивое создание, имеет право о чем-то просить Бога. Жалобы Винка о том, что он умрет от потери крови, монотонный голос Роудса, перечислявший права задержанного, гневные взгляды четырех полицейских, направленные на того, кто их подвел… все это не трогало Гаррета, существовало вне его. Реален только Гарри, Гарри и злость на самого себя. Что он за дурак! Смотрите, какой забавный вампир: пытается действовать, как человек. Глупо было не проверить все легенды, все условия жизни вампиров. В джунглях плата за ошибку — смерть, только на этот раз за ошибку Гаррета платит Гарри. Держись, Гарри. Не дай мне убить тебя.
Вместе с Гарри он поехал в больницу и сидел в комнате ожидания, ощущая запах крови повсюду. Лин дома не было. Он сообщил диспетчеру номер ее машины: может, патрульный увидит ее раньше, чем она услышит новость по телевизору или радио.
— Микаэлян.
Голос Серрато. Гаррет знал, что не сможет посмотреть в глаза лейтенанту, поэтому продолжал смотреть на дверь, за которой исчез Гарри.
— Что произошло? — Голос звучал озабоченно, не гневно.
Гаррет ответил невыразительно:
— Говорят, я струсил.
— А на самом деле?
Он мог сказать нет. Сказать, что заело пистолет. Или ответить да и сослаться на психологический шок, на последствия своего недавнего испытания, на то, что слишком рано вернулся на работу. Но первое можно опровергнуть осмотром оружия, второе казалось слишком легким выходом. Не отрывая взгляда от двери, он сказал:
— Я виноват в том, что Гарри подстрелили.
Он почувствовал, как Серрато сел рядом… вдохнул смешанный запах мыла, крема после бриться и крови.
— Чувствую, что меня игнорируют. Не знаю, что сказать капитану. Мне казалось, что прежде всего вы должны были связаться со мной.
Почему Серрато всего лишь мягко иронизирует? Он должен был бы кричать. Гаррет и Гарри знали порядок. Почему они не следовали ему? Неужели стремление Гаррета схватить Винка убедило Гарри так же, как он убедил сначала врача, а потом Серрато разрешить ему вернуться на работу? Значит, все его вина?
— Я увлекся и забыл позвонить.
— А Гарри? Он сержант. Почему он не позвонил?
Гаррет гневно выпрямился.
— Гарри, может быть, умирает, а вы хотите обвинить его?
Серрато вздохнул.
— Я понимаю, что вы чувствуете, но…
Гаррет встал.
— Откуда вам знать, что я чувствую? — Он слышал нотки отчаяния в своем голосе, обостренного пониманием того, насколько справедлив его вопрос. Серрато не может знать. Ни один обычный, нормальный человек не может понять, что он чувствует.
И тут, впервые по-настоящему осознав пропасть, отделяющую его от всех, кого он знал прежде, Гаррет увидел вбежавшую в комнату бледную Лин.
Она остановилась перед ним.
— Как он?
Горло у Гаррета сжалось, он не мог говорить. Пожал плечами.
