Кровавая луна - [16]

8. Как вы думаете, Синергетика силового поля может изменить вашу жизнь? – Я не знаю.

Тонкая женщина. Я могу изменить твою жизнь, Линда. Только я могу ее изменить.

Через три дня он проник в ее квартиру.

Это был тщательно обдуманный, но смелый шаг. Он знал, что она пойдет на второй семинар по синергетике. Этот семинар, назначенный на восемь часов вечера, должен был продолжаться до полуночи. В семь сорок пять он ждал напротив Института синергетики силового поля, расположенного на углу Четырнадцатой и Монтана-стрит в Санта-Монике, вооруженный прерывателем тока величиной со спичечный коробок. На поэте были тугие резиновые перчатки.

Он улыбнулся, когда Линда въехала на стоянку, сдержанно поздоровалась с другими участниками семинара и с торопливой жадностью выкурила последнюю сигарету, прежде чем вбежать в краснокирпичное здание. Выждав десять минут, он перебежал через улицу к ее «камаро» шестьдесят девятого года, поднял капот и прикрепил прерыватель тока к нижней стороне распределителя зажигания. Теперь, при попытке завести «камаро», двигатель провернется один раз и тут же заглохнет. Улыбаясь столь идеальному решению, он захлопнул капот, вернулся к своей машине и поехал домой к новой возлюбленной.

Стояла темная весенняя ночь, теплый ветер скрадывал звуки. Он припарковался на расстоянии квартала и пешком добрался до дома 3583 по Ментона-авеню. В руке он нес коричневый бумажный пакет, в котором прятались ушковый гаечный ключ с плоской рукояткой и транзисторный приемник. Дождавшись сильного порыва ветра, он поставил приемник на землю под окном гостиной Линды и включил его на полную громкость. «Мусорный» рок взорвал ночь, а он тем временем с размаху швырнул тяжелый ключ в окно, схватил приемник и побежал обратно к своей машине.

Он ждал двадцать минут, пока не убедился, что никто не слышал шума, а в доме не включилась сигнализация. Тогда он вернулся и забрался в темную квартиру.

Задернув шторы на разбитом окне, он глубоко вдохнул и дал глазам привыкнуть к темноте. Потом направился туда, куда в первую очередь влекло его любопытство: в заднюю часть квартиры, где должна находиться ванная. Он включил свет и принялся рыться в аптечном шкафчике, проверил содержимое косметички на туалетной полочке, даже перебрал содержимое корзины для грязного белья. Душа его успокоилась. Никаких противозачаточных средств. Его возлюбленная была целомудренна.

Оставив дверь полуоткрытой, он прошел в спальню. Сразу заметил, что верхнего освещения нет, и включил лампу возле кровати. Она дала мягкий рассеянный свет, вполне достаточный для работы. Поэт распахнул дверь гардеробной. Ему не терпелось прикоснуться к покровам своей возлюбленной.

Гардеробная была битком набита одеждой на вешалках. Он хватал ее охапками и относил в ванную. Это были в основном платья самых разных фасонов, из разных тканей. Дрожа всем телом, он щупал костюмы из полиэстра и хлопчатобумажные блузки, брючки до колен из искусственного шелка и деловые твидовые жакеты. В полосочку, в клеточку, в горошек – все это было таким женственным, все говорило о тонкой, взыскующей истины душе Линды Деверсон. «Она сама себя не знает, – подумал он, – поэтому покупает вещи в разных стилях, отражающих натуру, которой могла бы стать».

Он унес одежду обратно в спальню и развесил все, как было раньше, а потом отправился на поиски дальнейших доказательств целомудрия Линды. Он обнаружил их на телефонном столике: все номера в ее записной книжке принадлежали женщинам. Сердце подпрыгнуло от радости. Он пошел на кухню и начал рыться под раковиной. Нашел банку черной краски и крепкую малярную кисть. Он вскрыл банку, набрал на кисть побольше краски и намалевал на кухонной стене:

Клэнтон – 14-я улица – Калвер-Сити – Да здравствует наша раса!

Чтобы все выглядело еще убедительнее, он унес с собой тостер и портативный магнитофон.

Ощупывая тостер на соседнем сиденье, он вернулся к зданию Института синергетики силового поля, снял прерыватель тока с машины Линды Деверсон и поехал домой – размышлять о тонкой душе своей женщины.

На следующей неделе, в среду, в Институте синергетики силового поля был назначен первый вечер вопросов и ответов. Он купил билет за два дня в магазине «Тикертон», неподалеку от своей мастерской. Интересно, о чем Линда будет спрашивать методистов института? До сих пор те не имели никакой обратной связи со своими учениками. Он не сомневался, что его возлюбленная сформулирует толковые вопросы, полные здравого скептицизма.

У здания института стоял пикет религиозных фанатиков, размахивающих плакатами: «Синергетика – грех! Иисус – вот единственный путь!» Он посмеялся, проходя мимо. Он всегда находил Иисуса несколько вульгарным. Один из фанатиков заметил ироническую улыбку у него на лице и спросил, доводилось ли ему спасать души.

– Раз двадцать, – ответил он.

У фанатика отвисла челюсть. Ему не раз приходилось становиться жертвой святотатственных шуток, но это было что-то новенькое. Он посторонился и пропустил внешне ничем не примечательного еретика в институт.

Войдя в здание, он отдал билет охраннику, а тот вручил ему большую подушку и показал, где находится актовый зал. Он прошел по коридору, увешанному фотографиями знаменитых членов Института синергетики силового поля, и попал в огромное помещение, по которому люди перемещались группками, возбужденно переговариваясь и оглядывая вновь прибывших. Он переместился в заднюю часть зала, взбил свою подушку и сел, не отрывая глаз от пола.