Кровавая луна - [44]

— С вами все в порядке? — с тревогой спросил он.

Все еще дрожа, она кивнула:

— Да, благодаря вам.

— Я видел, как упал фонарь, и подумал, что вы споткнулись. Когда подбежал, заметил Рэя.

Оба посмотрели на неподвижное тело, распростертое на земле.

— Мы выезжаем сегодня же: Рэй и Варда должны быть помещены в клинику. Это лучшее, что я могу сделать для них… и для нас. — Он повернулся к Дженни. — Зайдите к Варде, оденьте ее потеплее и спускайтесь на пристань. Пусть Мария разбудит мою мать. Я должен объяснить ей.

Не обращая больше на нее внимания, он наклонился и без видимого усилия взвалил тело брата себе на плечи.

Мария все еще работала на кухне. Она тотчас же отправилась выполнять распоряжение, которое передала ей Дженни. Варда вначале не понимала, зачем ее разбудили, однако, услышав о предстоящей поездке, в восторге захлопала в ладоши. У Дженни разрывалось сердце, когда она помогала ей одеваться.

— Папа отвезет тебя в другой дом, — попыталась объяснить она, заметив немой вопрос в глазах девочки.

— И мы больше не вернемся?

Дженни подала ей теплое пальто.

— Не знаю. Там, на берегу, больше солнца, веселее…

Лицо Варды на мгновение омрачилось.

— А ты тоже будешь жить там?

Дженни порывисто обняла девочку.

— Мы будем навещать тебя — папа, бабушка и я. У тебя появится много новых друзей.

Беатрис уже стояла на пристани, когда Дженни спустилась вниз вместе с Вардой. Одного взгляда на лицо пожилой леди было достаточно, чтобы понять, что Пауль успел все рассказать ей. Едва сдерживая слезы, она все же нашла в себе силы отважно улыбнуться при виде внучки.

Рэй, до сих пор не пришедший в сознание, лежал на дне баркаса. Пауль связал ему руки на случай, если он очнется в дороге. Тем не менее, улучив момент, когда остальные не смотрели в их сторону, Дженни протянула ему пистолет, который захватила из спальни. Пауль молча сунул его в карман плаща.

— Зачем ты связал дядю Рэя? — спросила Варда, устраиваясь на деревянном сиденье в лодке.

— Ты все поймешь позже, — отец хмуро опустил глаза, — но сейчас ты должна вести себя, как взрослая девочка.

— Я уже взрослая.

Пауль склонился, сдержанно обнимая Дженни.

— До рассвета все будет кончено, — проговорил он.

— Я буду ждать в своей комнате.

Она подождала, пока огни баркаса не растаяли во мраке. Беатрис ушла раньше, как только Пауль отчалил от пристани. Оглянувшись, Дженни видела, как тяжело она поднимается по ступеням. За маской внешнего спокойствия, которое с завидным самообладанием сохраняла эта женщина, бушевал настоящий ураган чувств. Фамильное проклятие унесло ее мужа. Теперь она теряла сына и внучку.

Волны обдавали брызгами, ударяясь в вырубленный в скале причал. Начинался прилив. К тому времени, когда уровень воды спадет, вернется Пауль. Мысль о нем согревала, прогоняя тревожные предчувствия.

У себя в спальне Дженни развела камин, сняла с кровати одеяло и, не раздеваясь, завернулась в него, после чего забралась с ногами в стоявшее возле огня высокое кресло. Несмотря на усталость, словно свинцом налившую тело, она чувствовала, что не сможет уснуть, пока не вернется Пауль.

Прошел почти час, когда в дверь осторожно постучали. Вошла Беатрис Лэнгдон с серебряным подносом.

— Увидела у вас свет, — проговорила она, — и подумала, может быть, вы не откажетесь от чашки горячего шоколада.

— Спасибо, это будет как нельзя кстати, — Дженни подвинула ей второе кресло.

— Вы не будете возражать, если я принесу шитье и немного посижу с вами? — голос пожилой леди был так безутешен, что Дженни не могла отказать, хотя и предпочла бы побыть в одиночестве.

— Конечно, — ответила она. — Мы подождем Пауля вместе.

После шоколада ее потянуло в сон. Когда Беатрис вышла, она вылила обратно в кофейник жидкость, остававшуюся в чашке. Однако даже те несколько глотков, которые она успела сделать, навевали невероятную сонливость. Сквозь полудрему она слышала, как вернулась Беатрис.

— Не беспокойтесь, спите, — ласково проговорила хозяйка, останавливаясь возле ее кресла. — Я сама дождусь сына.

Дженни встряхнула головой, пытаясь отогнать вязкую немоту.

— Нет-нет, сейчас все пройдет. Если бы вы открыли окно…

— Конечно, — Беатрис пересекла комнату, распахнула створки.

Ночной бриз ворвался в спальню; его холодное дыхание слегка освежило Дженни, одновременно заставив плотнее укутаться в одеяло. Беатрис замерла у окна, вглядываясь в темноту. Колышущаяся в струях воздуха занавеска коснулась ее плеча.

— Из этого окна упала ваша сестра, — не оборачиваясь, проговорила она. — Я стояла тогда почти там же, где вы сидите сейчас.

Глаза Дженни широко раскрылись. Где-то в глубине мозга забился тревожный колокольчик, однако мысли упрямо не желали подчиняться ее воле. Туманная пелена покачивалась, мешая сосредоточиться… комната расплывалась…

— …Она была ненавистна мне, о! — с горячностью продолжала Беатрис. — Заставляла нас вымаливать свои проклятые деньги. В ту ночь я на коленях просила ее. Она прекрасно знала, в каком безнадежном положении мы находимся, но только смеялась мне в лицо…

Шоколад, подумала Дженни. У него был странный, горьковатый привкус. Она не хотела спать, пока не выпила его. В темнеющем сознании робко шевельнулась мысль; может быть, нескольких глотков недостаточно? Я не засну, если буду сопротивляться. Изо всех сил…