Кровавая графиня - [47]

— А где?

— В тюрьме. Я тебя к нему проведу.

У Мариши закружилась голова: стало быть, все, никакого чуда не случилось, ничто не спасет его! Перед смертью он хочет увидеть ее… Мысль, что назло ужасным обстоятельствам он жаждет сказать ей слова любви, наполнила ее счастьем. Конечно, она пойдет к нему, где бы он ни был. Она должна исполнить его желание.

— Я сейчас вернусь, — сказала Мариша Илоне и побежала к старой Калиновой.

До этого они в тревоге и страхе прислушивались к каждому шороху на улице. А когда Цербер залаял, обе вздрогнули. Кто это пришел, какую весть несет? Теперь, когда Мариша знала, кого облаивал Цербер, и когда она уже решилась идти с Илоной, у нее не хватило сил признаться в этом старушке.

— Цербер лаял на ночного сторожа, — успокоила она невинной ложью тревогу Калиновой. И, словно в подтверждение ее слов, раздался протяжный возглас сторожа:

— Пробил двенадцатый час…

— Уже двенадцать… — вздохнула Калинова и про себя подсчитала, сколько часов еще отпущено ее несчастному сыну.

Мариша смущенно извинилась за то, что должна уйти, и поспешила на улицу, опасаясь, как бы нетерпеливая Илона не вошла за ней в дом.

По дороге Илона без устали болтала, но Мариша не слушала ее. Она представляла себе встречу в тюрьме и искала слова, которыми выразит свою любовь и скажет Калине, что он ей дороже всего на свете, что если у него отнимут жизнь, так и она умрет от горя.

Они пересекли площадь. Под виселицей гоготали гайдуки, окружившие Дору Сентеш. Искать Магдулу она отправилась только для виду. Знала, что не найдет ее: девушка исчезла без следа. Может, заблудилась в лесах, скатилась в темную пропасть, а может, дикий зверь разорвал ее. Ну и что? Вместо нее она заманит в замок пять других девушек и снова станет любимицей госпожи. Напрасно радуются Анна с Илоной, что оттеснили ее. Она беззаботно шутила с гайдуками, похлопывала их по плечам, била кулаками в спины и хохотала, когда здоровые мужики испуганно увертывались от ее увесистых ударов.

При виде виселицы Марише Шутовской стало дурно. Вот, значит, где примет Ян Калина позорную кончину. Лучше бы она пошла на казнь вместо него. Каким счастьем было бы знать, что он остался жить…

— Прежде всего эту ведьму надо бы вздернуть! — зашипела Илона Йо, увидев, до чего весела и беззаботна Дора.

Вдруг Илона резко схватила Маришу, толкнула ее с дороги и прижалась с ней к стене. Навстречу бешеным галопом мчались два всадника: мужчина и женщина.

Всадницу Илона узнала сразу: это же Эржика Приборская! А кто же всадник? Что они здесь ищут ночью?

— Кого собираются вешать? — донесся до Илоны взволнованный голос Эржики.

— Разбойника Калину! — ответил один из гайдуков, и под виселицей все примолкли. В замке Эржику почитали, зная, что она любимица Алжбеты Батори.

— Одного Калину? — спросила Эржика с явным облегчением.

— И остальных голубчиков тоже! — воскликнула Дора, удивленная тем, что видит Эржику с незнакомым спутником. — Всю братию, если она не останется лежать там, под градом!

— А что там, под градом?

— Пандуры и гайдуки ловят разбойников!

Эржика тронула коня, и ее спутник последовал за ней.

Они помчались прочь.

Гайдуки, Дора и Илона недоумевающе смотрели им вслед. Мариша же не замечала ничего вокруг — она вздрогнула, лишь когда услыхала, что речь о Калине.

На глаза навернулись слезы. Все уверены, что его повесят. Есть ли место хоть для искорки надежды в ее сердце?

Они подошли к замку.

Девушка двигалась рядом с Илоной, точно слепая, не видя ничего вокруг. Все ее мысли принадлежали Калине. Ею владело единственное желание — поскорее увидеть его.

Она даже не заметила, что Илона, опасаясь, как бы в последнюю минуту она не сбежала, словно невзначай опять взяла ее за руку. На лице — ни следа былой ласки.

— Подожди меня тут! — услыхала Мариша ее голос, точно во сне.

Она находилась в пристройке для челяди. Илона тотчас вернулась с фонарем и связкой ключей.

Вскоре заскрипел дверной ключ, и женщины стали спускаться по лестнице. Мариша удивленно осматривала черные стены, в которых то и дело попадались железные зарешеченные двери. В душной тишине девушка дышала с трудом.

В середине лестницы она вскрикнула.

— Это просто крысы, дурочка! — напустилась на нее Илона, встревоженная ее внезапным вскриком. — Придется тебе подружиться с ними, их тут целое полчище. А с кем они дружат, того не трогают…

В самом конце коридора она открыла одну из решетчатых дверей, указала куда-то внутрь и сказала:

— Здесь ты и найдешь своего любезного…

Мариша Шутовская, уверенная, что и впрямь найдет там Яна, вбежала в темную каморку. Илона мгновенно захлопнула за ней дверь и загоготала:

— Попалась птичка! Теперь ищи-свищи своего милого! Увидитесь, если только колдун обратит его в крысу, не иначе, хи-хи-хи!

И она поднесла фонарь к дверям. Вспугнутые крысы шныряли по узилищу, заползали в щели, иные сквозь решетку проскочили в коридор.

Мариша все поняла.

— Выпусти меня, выпусти сейчас же! — кричала она, отчаянно тряся решетку.

Илона усмехнулась:

— Ты ори потише, не то крыс перепугаешь — они все сюда и сбегутся. Что тогда останется от твоей красоты? На, возьми платок, который обронила, тут не топят. А то от насморка милый носик еще покраснеет.