Кровь Заката - [81]

И хорошо, что Эстела не с ним, хотя после того, как он согласился на регентство, они и помирились. Ему нужно вновь привыкнуть к этой женщине. Когда она, сменив наконец гнев на милость, пришла к нему, Шарль едва удержался от вопроса, чего ей нужно в его спальне. А ведь было время, когда ему казалось, что он любит жену. Без страстей и романтических выдумок, но любит. До встречи с Солой ему часто приходили в голову подобные глупости, зато теперь он знает о любви ровно столько же, сколько знает ослепший человек о том, что есть свет. Ну, вот и приехали…

Шарль соскочил с коня, отказавшись от услуг роскошного слуги, и взбежал по ступеням на террасу, где его ожидала королева. Ифранка была недурна собой, хотя ее губы могли бы быть и не такими тонкими, а нос иметь более изящную форму.

Еще молодая южная женщина в красном и желтом, смотрит настороженно, но не со злобой, уже радует. А вот дамы у нее все больше дурнушки или старушки, наверное, ревнует. Среди брюквы она, конечно, роза, а вот среди нарциссов и гиацинтов больше чем на гирасолу[75] не потянет.

Герцог изысканно поклонился королеве, которая протянула ему горячую, унизанную перстнями руку, каковую Шарль со всевозможным почтением (может, все же удастся не нажить себе нового врага) поднес к губам.

– Счастлив служить вам, Ваше Величество!

– Благодарю вас, герцог, надеюсь, в пути все было благополучно.

2863 год от В.И.

6-й день месяца Медведя.

Арция. Мунт

Королева ненавидела Шарля Тагэре, хотя никогда его не видела. Ненавидела, потому что он представлял угрозу власти и будущему ее сына и потому, что его ненавидели Фарбье. Однако деваться было некуда. Проклятый кардинал обратился со Словом к Генеральным Штатам, и выборные с готовностью сделали то, чего хотел клирик. А хотел он признать Пьера Шестого безумным и назначить регентом Арции дважды Волинга[76] Шарля Тагэре. Агнеса, узнав об этом, начала было бушевать, но Фарбье велел женщине заткнуться. И был прав. Регент еще не король и даже не наследник! Если зловредный Евгений заговорит о короне, а Диана его поддержит, будет хуже.

Нет, нужно со всевозможной любезностью принять Тагэре, нащупать его слабые стороны и воспользоваться ими. И Агнеса, стиснув зубы, надела столь идущее ей красное с золотой оторочкой платье и вышла на крыльцо. Она успела как раз вовремя, чтобы не показаться невежливой и при этом не уронить своего достоинства.

Шарль Тагэре неторопливо и вместе с тем стремительно поднялся по лестнице и склонился в почтительном поклоне. Королева милостиво протянула руку для поцелуя, они обменялись приличествующими случаю фразами, а потом регент поднял глаза, и Агнеса Ифранская поняла, что наконец-то пришел ОН. Ее мужчина! Не полоумный король, которого не смог сделать желанным даже титул, не наглый и расчетливый Фарбье, развлекающийся за ее спиной с пышными блондинками, а тот, единственный и настоящий, с которым она готова разделить и корону, и ложе.

В мозгу Агнесы начал складываться план. Она знала, что Тагэре не купишь, к тому же сейчас регент сильнее королевы, значит, надо бить на его рыцарские чувства. Она одинока и нелюбима. Жена смешного, жалкого и несостоятельного мужа, заложница политических интриг, чужеземка, которую презирают только потому, что она не родилась в бывшей метрополии. Она будет просить у Шарля совета, помощи и утешения, и она их получит. Уж в этом-то она не сомневалась. Тагэре станет ее другом, а от дружбы сильного мужчины с молодой женщиной до постели один шаг, если между ними не стоит такая глупость, как мужская дружба или верность супружескому долгу. Первого можно не опасаться, что до второго, то Агнесе рассказывали о том, как супруга Тагэре обвиняла мужа в измене. Ей ничего не удалось доказать, но, привыкшая верить худшему, Агнеса решила, что Эстела была права. Красавчик Шарло не без греха. Если он перестанет видеть в ней врага, они быстро поладят. И королева, изобразив самую грустную и кроткую улыбку, произнесла:

– Вы, герцог, вероятно, хотите видеть Его Величество? Он не смог выйти вас встретить. Я провожу вас.

– Благодарю мою Вигнору. – В серых глазах не было ни недоверия, ни презрения, а ведь он наверняка слышал про Святого Духа, про это все слышали. Агнеса повернулась, и ее каблучок застрял в щели и обломился. Королева вскрикнула и пошатнулась. Она бы упала, но Шарль успел бережно, но сильно подхватить женщину под локоть.

– Благодарю вас, монсигнор, – Агнеса мило покраснела, – будем считать это добрым предзнаменованием. Рядом со мной появилась рука, на которую я могу опереться.

– Можете на меня рассчитывать, Ваше Величество, – твердо сказал Тагэре – и сердце королевы радостно забилось. Начало было положено, а туфли, что ж, она сейчас же закажет новые…

2863 год от В.И.

7-й день месяца Медведя.

Арция. Фей-Вэйя

– Значит, Виргиния все же пришла в себя. – Голос Генриетты звучал спокойно, подбородок был высоко вздернут, но Агриппина понимала, что подруга на грани истерики. Еще бы, она себя чувствовала почти Предстоятельницей, и вдруг такое…

– Успокойся, Гета, – толстая бланкиссима старалась говорить как можно убедительнее, – все не так уж плохо. Виргиния странным образом пришла в себя. Для нас ее выздоровление было столь же неожиданно, как и болезнь, но, исцелившись духовно, она очень сильно сдала физически. Поверь мне, она настоящая развалина и устраивать подобные выходы чаще раза в год и тем более заниматься делами в Кантиске она не может и уже никогда не сможет. Не знаю, сколько она проскрипит, может, год, а может, и два, но не больше трех. За это время ты должна доделать все и быть готова.