Кровь за кровь - [123]

Больно же, сукин сын! – хотелось мне заорать во весь голос, но едва я открыл рот, чтобы выругаться, как тут же получил по зубам. Сила удара была, конечно, ослаблена – в этот момент я отклонился и кулак быка меня догнал – но все равно перед глазами замелькали искры, которые зажгли во мне дикую ярость.

Я перехватил его правую руку и сделал ему "мельницу" – бросил через себя, вогнав головой в асфальт. Но у этого хмыря башка была воистину чугунная; откатившись в сторону, он вскочил на ноги немедленно, и лишь покрутил головой, восстанавливая способность здраво соображать. И тут я его узнал! Это был тот самый плешивый бык, совсем недавно сидевший в баре, с которым я впервые встретился в гараже "Горлифторемонта" Пока он поднимался, я быстро взглянул в сторону Сереги. Мой друг вертелся как белка, отмахиваясь от "восточного человека" – и этот здесь! – но видно было, что ему приходится туго. Еще бы – смуглолицый бык явно имел хорошую военную подготовку; скорее всего, тянул лямку в каком-нибудь спецназе.

Пора было кончать этот балаган. Наверное, так думал и плешивый, потому что, нехорошо ухмыльнувшись, сунул руку за пазуху, где, ясное дело, находился пистолет. Я бросился на быка вперед головой и в прыжке достал его правой рукой по челюсти. Он рухнул, как подкошенный, а я упал на него сверху. Мне понадобилась всего лишь доля секунды, чтобы убедиться, что плешивый в отрубе, чему я очень подивился – мой удар никак нельзя было отнести к разряду нокаутирующих. Я слегка приподнялся, чтобы посмотреть на его лицо – и застыл с отвисшей от удивления челюстью. Бык был мертв! В его плешивом лбу чернело аккуратное входное отверстие пули, и я услышал так знакомый мне запах свежей человеческой крови.

Шпок! Шпок! Звуки, и опять-таки из разряда знакомых. Услышав их, я не стал медлить ни секунды – по мне кто-то стрелял, притом с оружия, снабженного глушителем, но промазал и попал в уже безжизненное тело плешивого. С немыслимой прытью, пригнувшись, я налетел на "восточного человека" сбоку и коварной подсечкой сбил его с ног. Завидев такое дело, Плат прыгнул на него как рысь и вцепился ему в горло. Они покатились по земле, а я заорал:

– Серега, винт! Ходу!

Это была очень хорошо известная моему другу команда, а потому он не стал долго раздумывать, а тем более переспрашивать. Оставив хрипевшего от удушья "восточного человека", Серега, даже не распрямляясь, метнулся к черневшему неподалеку зеву арки проходного двора. Я побежал за ним зигзагами, с тоскливым чувством ожидая готовую вот-вот настигнуть меня боль. Еще две пули просвистели совсем рядом и срикошетили от стен. Одним огромным прыжком я влетел в чернильную темень проходного двора и побежал на топот ног улепетывающего Плата…

Мы остановились, когда полностью выдохлись, где-то на задворках.

– Ну, бля, и дела… – Серега тяжело опустился на какие-то ящики. – Ты в норме?

– Как огурчик, – ответил я радостно и не без воодушевления.

– Разойдемся по домам?

– Ни в коем случае. На нас открыт сезон охоты. Поэтому переночуем у знакомых.

– Ладно, – нехотя согласился Плат, которого с нетерпением ждала его скандальная Машка.

Перекурив, мы без лишних разговоров разошлись: Серега поехал к капитану Лугову, который был холостяком, а я пошлепал к своей киоскерше, благо она жила неподалеку. Я шел и с тревогой думал лишь об одном – как там дед Артем? Какая-то заноза влезла в мозги и ковырялась в них настойчиво и больно, что мне очень не нравилось.

Над городом собирались тучи. Разбуженный ими ветер принес запахи дождя. Часы показывали второй час ночи.

Глава 25. НОВЫЕ НАПАСТИ

Утром в свою контору мы не пошли. Лугов, которому пришлось объяснить, что случилось в "Шаловливых ручках", посоветовал до прояснения ситуации никуда не высовываться.

Приехав на обед домой, капитан рассказал Сереге, что и пожар в баре, и два трупа в проулке по милицейским сводкам проходят как мафиозная разборка. Оказалось, что и "восточного человека" грохнули, чему я только порадовался. Об этом Плат поведал мне, позвонив в два часа дня. Посовещавшись по телефону, мы окончательно решили, что Марка нужно спрятать у деда Артема – Маркузик был нашим самым слабым звеном.

Оставалась главная проблема – транспортное средство, поскольку презентованный Бобом "жигуль" погиб на боевом посту.

Выручил нас, как ни странно, бармен Жорж. Мысль о его "девятке" пришла совершенно случайно и я, не долго думая, направился к нему вечером домой. О том, что бар закрыт на ремонт, можно было не сомневаться, а значит бармен остался на какое-то время без работы. О чем он мне и начал плакаться, едва я переступил через порог его квартиры.

Терпеливо выдержав получасовые стенания Жоржа, который подсчитывал свои убытки, я приступил к делу без долгих предисловий.

– Жорж, мне нужна твоя машина.

– Зачем? – поинтересовался он вяло; и тут же продолжил, безнадежно махнув рукой: – О чем я спрашиваю? Ведь все равно соврешь.

– Совру, – легко согласился я. – Ну очень нужна. Завтра к обеду верну.

– Держи… – Он бросил на стол ключи и техпаспорт. – Заловят менты, будешь сам расхлебываться.

– О чем базар… – Я торопливо сунул все это в карман и поспешил к выходу.