Кровь Венеры - [38]

На исходе вторых суток я дошел до странного образования в пустыне. Я даже не знаю как это лучше описать. Достаточно представить высокие, естественные колоны, возвышающиеся на десяток метров, если не больше, и над ними, словно крыша, сделана, уж не знаю, природой ли, полукруглая окаменелость, с массой круглых дыр в себе. Наталкивает на мысль о каком‑то улье или термитнике. Вызвав карту. Только подтвердил свои мысли, я стоял на краю «Территории Инсектоидов».

Да ну их! Решил я и двинулся в обход. Учитывая мою удачу, лезть туда, смерти подобно. Как не странно, но территорию насекомоподобных я проскочил без происшествий, пусть для этого мне и пришлось воспользоваться «поступью небес», прекрасно понимая, что это ночью насекомые спят, с рассветом ситуация может в корне измениться. За это, и то как я удачно вышел на данную территорию, я получил еще одну единицу удачи. Остается признать, мне и правда повезло, выйди я туда, к примеру, в обед, и пришлось бы нарезать круги рядом с дееспособными монстрами.

Дальше мне стало не до смеха, к вечеру следующего дня я дошел до странных камней, похожих на колонны, но не имеющих над собой крыши, значительно меньше предыдущих, и толще их же. В центре импровизированного круга из булыжников находился… находилось… в общем, что‑то. Круглое ржаво — коричневого цвета, чем‑то напоминающее огромное яйцо. Или, скажем, уменьшенный до размеров среднего здания Марс. И откуда‑то с противоположной от него стороны несся горячий ветер. Очень горячий! Даже моя замотанность не спасала, пришлось, чуть ли не на глаза ткань натягивать и рукой совсем уж узкую полоску прикрывать. Ветер этот поднимал песок. Так что еще и видимость падала, сам же поток воздуха неожиданно имел красноватый окрас. И, на мой взгляд, чем дольше под этой надвигающейся волной оставаться, тем она горячей.

Но и двигаться назад, к виднеющемуся далеко позади, но все еще угадывающемуся муравейнику, мне очень не хотелось, дважды повезти с моей удачей не может! Обойти боком не представлялось возможности, весь горизонт впереди был скрыт надвигающейся, невысокой, но широкой волной красноватого ветра с поднятым песком в нем. Вперед? А куда деваться? Но, я уверен, что еще пожалею об этом.

И я двинулся вперед. Сколько раз после этого я проклинал себя за такое решение, но по здравому размышлению приходил к выводу, что все равно бы пошел через этот поток огненного ветра. Вначале жар был еще терпимым, что не сказать о видимости. Я не сбился с маршрута только благодаря карте в голове, видно было едва — едва на три метра вокруг себя. Жара все нарастала, мне казалось, что я варюсь заживо, а тряпки на мне того и гляди начнут тлеть. Поставил щит из маны, пусть у меня из‑за слабой магии он и вышел довольно дохлым. Я, зная этот недостаток, тут же создал второй слой. Себя напитал Ки, создавая нечто вроде ауры, как у паладинов, но с временным эффектом, а не «пока не выключишь». Сразу стало легче идти, как за счет щита, о который разбивался этот необычный ветер и песок, так и за счет усиления Ки, позволяющей мне передвигаться напролом.

Давление на щиты росло с каждым часом. На исходе пятого часа умер окрасившийся на мгновение красным, первый щит, понесший слишком высокий урон от температуры. Где‑то рядом, под этим потоком я увидел фигуру одного из падальщиков пустыни. Нечто похожее на тигра, но другого окраса и размером едва ли с рысь, попыталось видимо проскочить через этот поток ветра, и сейчас не переставая бежать… сгорело. Нет, без щита тут точно никак.

Внутри второго щита, оставшегося одним, ставлю новый, не желая повторять судьбу «тигрорыси». Давление на щиты продолжало расти, словно песчаная буря лишь усиливалась. Спустя три часа после смерти первого, погиб и второй. А дальше они начали лопаться друг за другом. И что гораздо страшней, каждый последующий делается внутри предыдущего, поскольку снаружи этот, уже без сомнений, необычный ветер, не давал им формироваться. Это означало что с каждым разом щиты появлялись все плотней и плотней ко мне, пока расстояние с двух метров в диаметре чуть ли не стало повторять контуры моей фигуры. И следующего щита уже не будет, ни места, ни маны на него у меня не было. Оставалось надеяться лишь на защитный эффект Ки и последнее из изученных заклинаний на нейтральной мане — Взаимосвязь естества. Усиливающую функции того, на что оно наложено. В случае с таким бездарем, как я, накладываться оно могло только на мою кожу, делая её крепче против любых воздействий.

Откровенно говоря, на это заклинание я слил весь запас маны, что регенерировал у меня между прорывом щитов. Надеюсь, это был не тупиковый ход. Сейчас и проверим, последний щит вспыхнул красным, и распался. По мне тут же ударила волна горячего воздуха и песка, а одежда начала тлеть, пусть её и защищали волны Ки вокруг, но не настолько у меня мощный источник, чтобы полностью заключить в себе одеяние, скорей отдельные потоки спасали мою одежду. Пока, сам я пусть и чувствовал сильный жар, но он был терпимым.

Не знаю, сколько так продолжалось. Наверно, несколько часов. Мне казалось, что как минимум пару суток. В какой‑то момент перестало работать заклинание, исчерпав себя, и передвигаться по пескам стало трудней, а жар — невыносимей. Постепенно истощалось Ки, приближая меня к неминуемой смерти. В какой‑то миг я поймал себя на том, что монотонно шагаю вперед, вперив взгляд в тающие на глазах единицы своей внутренней силы. Еще немного и я просто сгорю, оставшись без защиты. Да что говорить, жар уже сжег часть одежды, особенно досталось верхней части, только повязка — шарф и выжил. Более того, уже несколько раз эта странная гадость, ветром именуемая, успела отведать моих жизней. Просадив их на треть. А может из‑за общего «эффекта сковородки» я медленно зажариваюсь. Сложно сказать. Ставшим безразличным взглядом смотрю на панель, продолжая, словно робот шагать вперед. Три секунды. Этого времени не хватит даже помолиться. Глупая смерть. Две секунды. Так и не сдержал слово своего мастера, как и не увиделся с ним вновь. Одна секунда. Шаннан, прости меня, и знаешь, я тебя уже простил. Интересно, почему в самом конце я вспомнил именно о тебе?