Кровь пьют руками - [10]
Внезапно я почувствовала, что дурею. То есть я уже дура. Законченная. А как иначе, если двенадцатого октября в этой самой гостинице…
Труп разыскиваемого Интерполом международного преступника Бориса Панченко, он же Андрей Столярян, он же Эдуард Говорков (начитанный, падла!), известного также под кличками Бесса-раб и Капустняк, был найден в туалетной комнате. Смерть наступила от передозировки наркотика «фленч». Следов насилия не найдено, в номере обнаружена большая сумма в долларах США, пистолет «байярд», проспекты лиссабонского клуба геев «Маре» и… И многое, многое другое. Отпечатки пальцев, группа крови, особые приметы…
— Вот еще.
А вот и еще. Фотографии: знакомая черная борода, крестик на волосатой груди. Он!
Итак, Капустняк давно мертв, а я — дура. Мы дураки. Классический ложный след…
— Ну че? Херня выходит?
Куда тут спорить? Она, родимая, и есть.
— А где фигня, Володя?
Можно и не спрашивать. Фигня — это то, как лихо нас провели в «Казаке Мамае». А если бы не Жучка? Бегали бы еще год, искали мертвеца.
Дуб пошелестел бумагами, поднес к глазам распечатку.
— А теперь, блин, фигня. Это из Москвы, свежая. По оперативным данным, пятнадцатого января там состоялась сходка «авторитетов». Делили западносибирскую часть нефтепроводов, их раньше «тюменцы» держали. Так вот, от «железнодорожников» был Капустняк. Присутствовал, сука! Теперь Лейпциг, конец января. Там, блин, Капустняка тоже видели…
— Двойник? — ляпнула я первое, что в голову пришло.
Широкие плечи дуба неторопливо поднялись. Поднялись, опустились.
— Да пес его знает! В Москве он же среди своих был, они его как облупленного… А в Лейпциге он у Шиффи Клаудии гостевал, у модели этой. Трахал ее, в общем. Он ее давно трахает.
Да, мужика в постели трудно перепутать! Или этой Шиффи все едино, были бы доллары в придачу к черной бороде?
— Ну а с февраля он, блин, у нас сшиваться стал. Вот, по дням. Тряхнул я свидетелей, запряг трех гавриков, чтоб всех опросили… это завсегдатаев «Казака Мамая». В феврале Капустняк был там трижды. Ел, пил. Общался. С некоторыми — очень тесно, но уже не в баре. В том числе со своими старыми дружками, общим счетом с тремя. Плюс бармен Трищенко, плюс вольный стрелок Кондратюк. А вот с Очковой его не видели. В феврале она была в «Мамае» только раз — в самом начале.
— Это еще не вся фигня, Володя!
Вспомнилась милая утренняя беседа по телефону. Рассказать? Вроде бы к месту выходит.
Дуб слушал внимательно, хмурился, крепкие пальцы комкали ни в чем не повинную бумагу.
— Ясно, подруга! Вот, блин, тварь! Думаешь, Очковая звонила?
— Думаю, — кивнула я. — Случайного человека они привлекать бы не стали. Зачем лишний раз имя Капустняка называть? А женщин там и нет, одни лица нетрадиционной… Пидоры, в общем.
Мы оба засмеялись, хотя смеяться было не над чем.
— И еще одно, Эра Игнатьевна, — на этот раз в его руках была не бумага, а целая папка. — Дело «Турист-траст». Видели его там. Дважды. Заходил в офис в начале февраля.
Бумаги я смотреть не стала. Уже просматривала — в кабинете Никанора Семеновича. «Турист-траст» — лихая фирмочка, вербовавшая молоденьких дурочек на «интересную и высокооплачиваемую работу в Греции и Италии». Курсы манекенщиц и секретарш, рост не ниже, бюст не меньше… Пока спохватились, два десятка дурок с ростом и бюстом укатили в неизвестном направлении. Дело завели только десять дней назад, когда мамаша одной из них наконец-то сообразила.
Раз, два, три, четыре, пять, Капустняк шел погулять… Нет, это Молитвин шел гулять, а Капустняк встретил его, триста гр. вручил.
Час от часу не легче.
3
На моем рабочем столе я обнаружила знакомый номер «Шпигеля». К нему прилагалась записка, исполненная на обрывке (скорее, огрызке) бумаги, .почему-то нотной. Почерк ужасный, но разобрать оказалось все-таки можно. От Ревенко? Да от кого же еще!
«Ты, Гизело, меня извини! Жуковой, стерве, оборву все, что висит!»
Вот так! Лично извиняться не пожелал. Остается утешиться видением экзекуции над Жучкой. Подвесит ее Ревенко к люстре, возьмет клещи, а еще лучше — овечьи ножницы…
Полюбовавшись размашистой подписью, я спрятала записку, а заодно — и журнал. Пригодится — там в конце, кажется, о новых моделях Версаче-младшего…
— Дзинь! Дзи-и-инь!
Снова-здорово! Кого черт на этот раз!..
— Гизело слушает!
— Эра Игнатьевна, к вам гражданка Крайцман звонит. Говорит, срочно.
Гражданка Крайцман… Собственно говоря, это дело я официально не веду, да и порадовать ее нечем.
— Соедините.
Бип! Би-и-ип! Старый у нас коммутатор, странно что по сей день работает. Говорят, Тех-ники каждый день по три буханки переводят перед иконой Святого Александра Нижнетагильского…
— Алло! Я говорю с Эрой Игнатьевной Гизело? Голос в трубке — железный. Каждое слово — как подкова. Бац! Бац!
— С нею. Добрый день.
— Я Марта Крайцман. Вы слышите? Крайцман!
Крайц! Крайц! Бац! Бац!
— Я звоню по поводу моего сына — Ефима Гавриловича. Как мне сказал Ричард Родионович, вы имеете отношение к его поискам…
Голос гремит, лязгает. Так и кажется, что сейчас прозвучит: «Приказ Верховного Главнокомандующего… Всемилостивейше повелеть соизволил… Каждого десятого -расстрелять. Каждого третьего — повесить. Остальных — на минное поле…»
В Японии царит Эпоха Воюющих Провинций. Все сражаются со всеми, горят крепости и монастыри, вороны пируют на полях боев. Монах-воин Кэннё, настоятель обители Хонган-дзи, не может больше видеть этот ужас. Он просит будду Амиду сделать что-нибудь, что прекратило бы кровопролитие, и милосердный будда является монаху. Дар будды изменит всю дальнейшую историю окрестных земель, превратив Страну Восходящего Солнца в Чистую Землю. Вскоре правительство Чистой Земли учредит службу Карпа-и-Дракона, в обязанности которой войдут разбирательства по особым делам, связанным с даром будды.
Кто не слышал о знаменитом монастыре Шаолинь, колыбели воинских искусств? Сам император благоволит к бритоголовым монахам – воинам в шафрановых рясах, чьи руки с выжженными на них изображениями тигра и дракона неотвратимо творят политику Поднебесной империи. Но странные вещи случаются иногда в этом суетном мире Желтой пыли…Китай XV века предстает в книге ярким, живым и предельно реалистичным. Умело сочетая традиции плутовской новеллы с приемами современной прозы, тонкую иронию и высокую трагедию, динамичный сюжет в духе «Путешествия на Запад» – с оригинальными философскими идеями, авторы добиваются того, что вращение Колеса Кармы предстает перед читателем в абсолютно новом свете.
Миф о подвигах Геракла известен всем с малолетства. Но не все знают, что на юном Геракле пересеклись интересы Олимпийской Семьи, свергнутых в Тартар титанов, таинственных Павших, а также многих людей - в результате чего будущий герой и его брат Ификл с детства стали заложниками чужих интриг. И уже, конечно, никто не слышал о зловещих приступах безумия, которым подвержен Великий Геракл, об алтарях Одержимых Тартаром, на которых дымится кровь человеческих жертв, и о смертельно опасной тайне, которую земной отец Геракла Амфитрион, внук Персея, вынужден хранить до самой смерти и даже после нее.Содержание:Андрей Валентинов.
Силы Света и силы Тьмы еще не завершили своего многовекового противостояния.Лунный Червь еще не проглотил солнце. Орды кочевников еще не атаковали хрустальные города Междумирья. Еще не повержен Черный Владыка. Еще живы все участники последнего похода против Зла — благородные рыцари и светлые эльфы, могущественные волшебники и неустрашимые кентавры, отважные гномы и мудрые грифоны. Решающая битва еще не началась…Ведущие писатели, работающие в жанре фэнтези, в своих новых про — изведениях открывают перед читателем масштабную картину непрекращающейся магической борьбы Добра и Зла — как в причудливых иномирьях, так и в привычной для нас повседневности.
Закон будды Амиды превратил Страну Восходящего Солнца в Чистую Землю. Отныне убийца жертвует свое тело убитому, а сам спускается в ад. Торюмон Рэйден – самурай из Акаямы, дознаватель службы Карпа-и-Дракона – расследует случаи насильственных смертей и чудесных воскрешений, уже известных читателю по роману «Карп и дракон». Но даже смерть не может укротить человека, чья душа горит в огне страстей. И теперь уже не карп поднимается по водопаду, становясь драконом, а дракон спускается с небес, чтобы стать карпом.
Торюмон Рэйден — самурай из Акаямы, младший дознаватель службы Карпа-и-Дракона. Его дела — случаи насильственных смертей и воскрешений. Убийца жертвует своё тело убитому, таков благородный закон, дарованный буддой Амидой в эпоху великой резни. Но люди не были бы людьми, если бы не пытались вывернуть любой закон наизнанку, приспособить к своим корыстным желаниям. А значит, жизни молодого самурая тоже грозит опасность. Вторую книгу романа «Карп и дракон» составили «Повесть о стальных мечах и горячих сердцах», «Повесть о деревенском кладбище и посланце небес» и «Повесть о лицах потерянных и лицах обретённых». 2020 г.
В данный сборник вошли рассказы, написанные в самых разных жанрах. На страницах этой книги вас ждут опасности далёкого космоса, пустыни Марса, улицы пиратского Плимута, встречи с драконами и проявления мистических сил. Одни рассказы наполнены драмой, другие написаны с юмором. Некоторые из представленных работ сам автор считает лучшими в своём творческом багаже.
«На пороге» — научно-фантастическая повесть, рассказывающая о противостоянии человеческой цивилизации и таинственной космической расы, стремящейся превратить Землю в огромный полигон для реализации своих безумных идей. Человечество оказалось на пороге новой эпохи, и судьба всего мира зависит от усилий нескольких пытливых учёных, бьющихся над тайнами внеземных технологий и пытающихся познать предназначение разума. В сборник также вошли рассказы разных лет.
«ВМЭН» — самая первая повесть автора. Задумывавшаяся как своеобразная шутка над жанром «фэнтези», эта повесть неожиданно выросла до размеров эпического полотна с ярким сюжетом, харизматичными героями, захватывающими сражениями и увлекательной битвой умов, происходящей на фоне впечатляющего противостояния магии и науки.
Что ни ночь, то русский народный праздник приходит с волшебницей-матрешкой в этот удивительный дом. Сегодня здесь зима и Святки с волшебными колядками и гаданиями в сопровождении восковой невесты. Завтра Масленица с куклой-стригушкой и скоморохами. Будет ночной гостьей и капелька-купалинка с жемчужными глазками, и другие. Какой ещё круговорот праздников ждет хозяек дома, двух сестричек-сирот Таню и Лизу? Какая тайна кроется в этом доме? И что получат девочки в дар от последней крошки-матрешки?
Карн вспомнил все, а Мидас все понял. Ночь битвы за Арброт, напоенная лязгом гибельной стали и предсмертной агонией оборванных жизней, подарила обоим кровавое откровение. Всеотец поведал им тайну тайн, историю восхождения человеческой расы и краткий миг ее краха, который привел к появлению жестокого и беспощадного мира, имя которому Хельхейм. Туда лежит их путь, туда их ведет сила, которой покоряется даже Левиафан. Сквозь времена и эпохи, навстречу прошлому, которое не изменить… .
Каждый однажды находит свое место в этом мире, каким бы ни было это место. Но из всякого правила бывают исключения, особенно если речь заходит о тех, кто потерялся не только в жизненных целях, но и во времени.
Белые буквы барашками бегут по голубизне экрана, врываются в городскую квартиру архары — спецназовцы, ловят убийц Первач — псы, они же «Егорьева стая», они же «психоз святого Георгия», дымятся на газовых конфорках — «алтарках» приношения утопцам и исчезникам, и звучит в эфире срывающийся вопль: «Всем! Всем, кто нас слышит! Мы — Город, мы гибнем!..»Удивительное соавторство Г.Л.Олди и Андрея Валентинова — и удивительный роман «Нам здесь жить», где играют в пятнашки быль и небыль...