Кровь Предков - [38]
— Ты это чего?!
— А это Костя, я ответил на все твои вопросы. — Усмехнулся я.
— Не понял. — Он наконец-то вышел из ступора, и мы пошли дальше.
— А чего тут не понятного? — Пояснил я. — Друзья меня могут звать Михой. Наш руководитель вам не врал, когда говорил, что вы будите учиться только вдвоём, так как я сам узнал, что являюсь оборотнем совсем недавно. Обращаюсь я в грызли. У меня пять форм и боевая. Родился и жил я в деревне Большой колхоз. Мне двадцать лет. И учиться я буду и на разведчика и на штурмовика. Эй, ты чего опять встал?
— Ты не шутишь?! У тебя пять форм и боевая? — Глаза Кости выражали одновременно сильную зависть и удивление.
— А, что такого?
— Как что? Ты же элита, я впервые вижу оборотня, у которого шесть форм. Ну, таких молодых.
— А как же наш руководитель, я так понял, что у него тоже пять форм и боевая? — спросил я, что бы хоть как-то отвлечь его от моей персоны. — Он же молодой.
— Ха-ха, молодой! Да ему больше трёхсот лет уже! Он единственный медведь в нашем клане входит в элиту оборотней, а теперь и ты туда попадёшь. — Мы стали подыматься по лестнице. — Пойдём, выберешь себе комнату, заодно и Олафа увидишь, он обычно у себя в комнате зависает.
Тут Костя постучался и сразу же открыл дверь в четырнадцатую комнату.
— Здорово, Олаф! Хватит спать! Так всю жизнь проспишь! — Крикнул он на ухо, спящему на кровати рыжеволосому гиганту.
— Я тебе говорил тебе, не кричи мне на ухо, когда я сплю, а ты всё кричишь и кричишь. — Гулким голосом сообщил скандинав, подымаясь с кровати. Встав во весь рост, он оказался ещё выше, чем я себе представлял. — А это кто?
— Это наш новый одноклассник. У него шесть форм и он грызли. — Сказал Костя, весело ухмыляясь.
— Чего? — Нахмурился Олаф. — Кто?
— Миха, не обращай на него внимание! Он всё время тормозит. — И уже Олафу. — Это Михаил. Он наш одноклассник! Дошло?!
— Ага, понятно. — Почесал затылок Олаф, а потом протянул мне руку. — Это… Значит, здорово, да?
— Здорово! — улыбнулся я, и пожал руку. — Слушай Костя? А где твоя комната?
— Моя пятнадцатая, а ты можешь взять себе любую, иди. А я пока растолкую нашему тупому Олафу, что нас теперь трое, а то он забудет ещё!
Я закрыл дверь в комнату, и пошёл осматривать другие. Все комнаты были одинаковыми, так что я остановил свой выбор на угловой комнате под номером семь. Она единственная отличалась планировкой от других. Здесь было два окна и шкаф по больше, чем в остальных осмотренных мной комнатах. В шкафу висела какая-то хламида, наверно, осталась от прежнего владельца. Разложив свои вещи по полкам, я с облегчением плашмя рухнул на кровать. Достал из кармана бумажку с телефонным номером, и надолго выпал из реальности. Обратно меня вернул короткий стук в дверь.
— Миха! Ты здесь? Ой, а чего это ты так смотришь на бумажку? — и, не спрашивая разрешения, вырвал её у меня из рук, меня это настолько вывело из себя, что я понять не смог, как очутился на ногах. Держа на весу в правой руке за шею Костю. — Ты чего?! На держи обратно! Всего лишь номер телефона!
— Много ты понимаешь! — сказал я, бережно убирая бумажку в карман. Вся моя злость на Костю, исчезла, будто без следа. — Ты это, извини меня, сам не знаю, что на меня нашло.
— Ладно, проехали. Слушай, я зачем к тебе пришёл? Ты гулять пойдёшь?
— Нет, устал, наверное, давайте без меня. — Я, в самом деле, чувствовал себя как выжатый лимон. — Костя? Пока не ушёл, покажи, где здесь мусор выкидывают. А то надо старый костюм выкинуть, только место в шкафу занимает!
— А это и не надо выкидывать, — он усмехнулся. — Это твоя школьная форма. Она магическая, поэтому в школе её передают от курса к курсу. Так что завтра надевай её, если конечно у тебя нет своей?
— Спасибо, что пояснил. — Улыбнулся я. — А то пришлось бы голым ходить на занятия!
Костя хохотнул и вышел, а я разобрал кровать и лёг спать.
На следующий день, меня разбудил звук корабельной сирены. После такой побудки сон как ветром сдуло. Мобильный телефон показывал ровно восемь часов, мимо комнаты в коридоре кто-то прошлёпал босыми ногами. Высунув голову за дверь, я увидел Олафа.
— Здорово Олаф!
— Э, привет. — Флегматично развернувшись, ответил он.
— Слушай, Олаф! А ты случайно не в ванную идёшь? — спросил я. — Если туда, то не можешь сказать какой у неё номер?
— Э-э…. А нет у неё номера вроде? — На лбу у Олафа собралась внушительная гармошка мысленного процесса. — Вроде как просто буквы написаны.
— Какие?
— Иди Олаф, я отвечу, а не то ты так до завтра простоишь! — Громко сказал Костя, выходя из своей комнаты. — А на двери написано ванная комната, понял? А справа от неё туалет.
— Спасибо! Слыхал, как корабельная сирена утром выла? — спросил я подошедшего ко мне Костю.
— Нет. У меня деревенский петух кукарекал! С детства не переношу этот звук. А у Олафа вон, утром слон трубит, у всех по-разному. Это Хмурый придумал, сам не хочет ходить будить нас. — Костя закинул полотенце на плечо, и сказал: — Ты давай торопись, а не то завтрак пропустишь, потом в библиотеку надо.
— Хорошо, я вас догоню, ещё на пути в столовую, только скажи мне, как она выглядит?
— Ты её не перепутаешь, это длинный одноэтажный дом светло зелёного цвета. — Крикнул он мне, не оборачиваясь. Завтрак в восемь тридцать пять!
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.