Кровь на золоте - [58]

Когда Распутье ещё было основано? Сколько же тогда Шипу и Буги лет? Ивейн никогда раньше не задумывался о том, сколько живут гремлины, но он знал лишь одно — если гремлин доживает до преклонного возраста он либо закоренелый трус, либо великолепный воин. А уж на трусов Буги и Шип явно не были похожи.

— Мы можем помочь тебе, — сказал Ивейн.

Гремлин прекратил отстукивать по столу незнакомую мелодию и перевёл взгляд на Ивейна.

— Вы?

— Ну да, — ответил Ивейн. — Я, Гилберт, Громхак, Кремень. Если, конечно, они согласятся.

— У меня нет золота, чтобы заплатить вам, — буркнул Шип. — И не факт, что будет.

— Но мы не просим награды, — немного обиженно произнёс Ивейн.

Гремлин замолчал, будто бы не понял то, что ему сейчас сказал Ивейн.

— То есть, — протянул Шип. — Ты хочешь сказать, что поможешь мне, даже если я тебе не заплачу?

— Ну да, — пожал плечами Ивейн. — Ты же с Буги помог мне. К тому же, я знаю, каково это — когда твой брат находится в опасности.

Гремлин смущённо прокашлялся и зачем-то натянул капюшон глубоко на глаза. Он поднялся, выглянул в единственное не заколоченное окно и бросил:

— Нужно спешить. Если мы не поторопимся, то не успеем к Чокнутому.

Гремлин развернулся и, не проронив больше ни слова, вышел из комнаты и начал спускаться по лестнице. Ивейн бросил последний взгляд на окровавленный пол и направился вслед за ним.

* * *

Солнце уже почти коснулось линии горизонта и в городе начинало темнеть. Ивейн и Шип проделали путь до дома Чокнутого в абсолютном молчании. Когда в конце улицы показалась огромная дымящаяся труба дома, Шип нарушил тишину:

— Знаешь, если даже мы не сумеем спасти Буги, я всё равно помогу тебе найти этого крысёныша.

— Что? — от неожиданности споткнулся Ивейн.

Он никогда бы не мог подумать, что гремлины способны что-то просто так сделать для другого человека, если только это не спасёт их жизнь или озолотит. Хотя, безвозмездная помощь гремлина дварфу, орку или троллю также представлялась с трудом.

— У тебя проблемы со слухом? — прорычал Шип и ускорил шаг. — Пошевеливайся.

«Кажется, порыв сделать доброе дело ушёл у гремлина также быстро», подумал Ивейн, смотря в спину Шипу. Или, может быть, он просто не хочет выбиваться из своего образа жестокого убийцы. Наконец, они добрались до дома Чокнутого. Гремлин взялся за ручку двери и оглянулся:

— Помощник Крысло уже может быть внутри. Ты готов?

Ивейн нервно сглотнул и кивнул. Чтобы не волноваться, он старался думать о чём-нибудь хорошем, но как бы Ивейн не старался держать себя в руках, его била мелкая дрожь. Шип потянул за ручку двери, которая оказалась не закрыта, и вошёл внутрь. Ивейн собрался с духом и проследовал за ним. Их предосторожности оказались напрасны, комната была совершенно пуста. Шип огляделся.

— Ну и где же Чокнутый?

Ивейн в ответ лишь пожал плечами. Гремлин спрятал нож за пояс и оглянулся на Ивейна.

— Я проверю другую комнату, а ты постой тут.

И не дождавшись ответа Ивейна, Шип ушёл. Ивейн присел за стол и начал разглядывать комнату. Казалось, будто отличительная черта всех алхимиков — жуткая неряшливость. Дом Чокнутого был забит самыми разными вещами, которые находились порой в самых неожиданных местах. Например, на шкафу у него был деревянный башмак огромного размера, а на столе — большущая книга в толстом, чуть потрёпанном кожаном переплёте коричневого цвета. Ивейн придвинул книгу к себе и открыл её. В ней оказались заметки Чокнутого, записанные крайне неразборчивым почерком. Ивейн пролистал несколько страниц, но так и не смог понять ни слова. Он отложил книгу и начал размышлять о том, что будет делать, если сумеет поймать Крысло и достать медальон Сальваторе. У них будет дом в Распутье, который он и Артур смогут продать и попробовать развить свой постоялый двор. Или можно остаться в городе и попытаться построить своё счастье тут. Когда Ивейн впервые попал в Распутье, он был ошарашен сначала внешним обликом города, а потом и характером его жителей. Но через несколько дней он уже чувствовал себя как будто дома. Если бы ещё не эта история с наследством… Вдруг его размышления прервал тихий скрип открывающейся двери у него за спиной. Ивейн вскочил, едва не уронив стул, и развернулся к входу, резко выбросив руку с арбалетом вперёд. При этом он случайно нажал на спусковой крючок. Чокнутый, держа под мышками два кувшина, посмотрел вверх, на арбалетный болт, торчащий в двери прямо над его головой, со звуком сглотнул и нервно произнёс:

— Я, конечно, всё понимаю, но может быть, мне можно войти в свой собственный дом без угрозы для жизни?

— Извини, — растерянно пробормотал Ивейн. — Я не знал, что это ты.

— Я уж надеюсь, что у тебя не было желания меня прикончить, — нервно захихикал Чокнутый, ставя кувшины на стол.

В это время, из соседней комнаты выглянул Шип.

— А, вот ты где, — буркнул он и зашёл в комнату. — Ну и где твой покупатель?

— Не знаю, — произнёс алхимик и почесал затылок. — Должен быть с минуту на минуту.

В этот момент раздался стук в дверь. Ивейн и Шип переглянулись.

— Быстро, прячемся, — прошипел гремлин и, открыв двери одного из шкафов, юркнул внутрь.

Ивейну ничего не оставалось кроме как последовать его примеру. Он еле втиснулся в тесный пыльный шкаф рядом с Шипом и едва успел закрыть двери, как послышался скрип открывающейся двери и звук чьих-то шагов. Кто-то прошёл по комнате и, отодвинув, стул, уселся за стол. Ивейн услышал очень знакомый ему, немного визгливый голос Крысло: