Кровь королей - [12]
Если кто-то из варваров решит воспользоваться такой возможностью, это никого не удивит.
— Кто-то? Ты имеешь в виду алеманнов? Они не дураки пограбить, но подтолкнуть их к большой войне будет непросто. И потом, их больше привлекает Галлия. Она как-то ближе.
— Галлия им не по зубам. Это и надо растолковать глупым варварам. В Галлии их встретят мечи бургундов и франков, тогда как Италию защищать некому.
Огромные богатства лежат и ждут, когда вожди алеманов смогут прибрать их к рукам. Беззащитные города…
— А откуда тебе известно, что у Антемия не осталось войск в Италии?
— Дурак! Это неважно. Но в это должны поверить варвары. Есть у Василиска подходящий человек, которого можно было бы отправить в Аргенторат?
Армат задумчиво почесал кончик носа.
— Кажется, я знаю такого человека. Есть у меня один очень толковый комит.
Сам он из германцев, тех, что перешли к нам на службу после битвы на Болии.
Прекрасный воин, очень умен и, главное, отлично знает, как обращаться с варварами. Хмм… Пожалуй, твой план может и удаться. Сейчас у алеманов есть единый король. Гибульд его имя. Он у них в большой силе. Достаточно будет подкупить его одного, а не целую прорву мелких заносчивых вождей. Я слышал, этот Гибульд жаден до крайности, а, кроме того, честолюбив сверх всякой меры — ему не дают покоя троны Эвриха и Гундиоха. Он мечтает о таком же королевстве алеманнов на землях Империи.
— Вот и прекрасно. Сыграйте на этом. Отправьте своего человека к Гибульду.
Не жалейте посулов и денег — пусть алеманны нападут на Антемия! Тогда у него не будет возможности интриговать против нас.
— Можно попробовать. Но алеманны не пойдут через Альпийские перевалы. Если получится склонить их к походу в Италию, они двинутся через Норик. Защищать его некому, так что путь на Италию будет для них открыт.
— Подробности мне не интересны. Просто сделай это.
— Как хочешь. Лично меня больше волнует мятеж Теодориха, чем то, что творится на Западе. Я думаю…
— А тебе думать не надо! Просто сделай, как я сказала. Понял меня, племянник?
— Да понял я, понял.
— И вот еще что… Сегодня мне донесли, что моя юная дочь вместе с любезным ей Маркианом строит собственные планы. Они задумали устранить Публия Красса, который стал мужем Алипии. Неплохо придумали, правда?
— Ты шпионишь за собственной дочерью?
— Я слежу за всеми, кто вызывает у меня подозрения. Особенно с тех пор, как Леонтия перестала советоваться со мной. К счастью, рядом с ней всегда есть верный мне раб… Так вот, мы немного изменим их великолепный план.
Надо не просто избавиться от сына этого выскочки, но сделать так, чтобы все подозрения пали на Антемия. Пусть он сам разбирается с Крассом. Мне не нравится, как они замечательно спелись. Передай Василиску, что действовать надо быстро. Император уже снаряжает посольство в Рим, и наш человек должен в него войти…
Скромному содержателю таверны «Под головою Льва» было невдомек, что под его крышей решаются судьбы Империи. Он протирал посуду, время от времени поглядывая на двух громил, поглощающих жареного барашка, и гадал, сколько денег оставит ему уходя знатная госпожа. Каждый ее визит приносил Клеону немалый барыш и потому он не задавался вопросом, кто же такая в действительности эта загадочная незнакомка. «Меньше знаешь — крепче спишь» таков был его девиз.
«Верно, любовник тут ее ждал. Мужа, наверное, опасается», — думал Клеон.
«Ну да мне никакого дела до этого нет. Пускай почаще встречаются, и денежки мне приносят».
А ливень, между тем, превратился в грозу. Молнии сверкали над Пропонтидой и раскаты грома сотрясали огромный город, заставляя торопливо креститься суеверных людей.
— Когда нам выступать?
Гай Минуций, облаченный в кольчужную рубаху с мечом на поясе и луком в руках выглядел довольно воинственно, чего никак нельзя было сказать о его разношерстной армии, суетливо копошившейся вокруг них.
Фульциний, устав от попыток привить вчерашним крестьянам хоть какую-то дисциплину, сидел на замшелом стволе поваленного дерева и полировал меч. Это занятие позволяло хоть как-то подавить закипавшее раздражение. Привыкший командовать римскими солдатами, он отчего-то полагал, что точно так же сможет вести за собой и галльских крестьян. Не тут-то было! Хотя, после отъезда Риотама, все они, включая Минуция, безоговорочно признали его право отдавать приказы, заставить их что-то делать оказалось не так-то просто.
Руганью и пинками Фульциний кое-как поднял их ранним утром и заставил как можно скорее покончить с завтраком. Теперь они заканчивали последние сборы, готовясь идти в свой первый настоящий бой. Глядя на их бестолковую суету, Фульциний не сомневался, что для многих он станет и последним.
Для нападения для Вапинкум — цитадель изменника Гирция — юный предводитель «свободных людей» собрал почти целую манипулу. Включая его самого, их было сто сорок три человека. По словам Минуция, дружина Гирция включала в себя около пяти десятков профессиональных солдат. Такое вот получалось соотношение сил, и Марку оно совсем не нравилось. Вся надежда была на разработанный Риотамом план военной кампании, который они теперь старательно претворяли в жизнь. Вот только старания у этих людей явно было больше, чем умения.
Что могло бы предотвратить падение Рима? Только воины самого Рима, но из другого времени…Обреченная на гибель в парфянской пустыне армия Красса невероятным образом переносится на четыре столетия вперед — в 472 год. Встав на защиту гибнущей империи, легионы разбивают варваров Рицимера, громят бургундов Гундобада и вступают в жестокую схватку с вестготами короля Эвриха, пытающимися захватить остатки римских владений в Галлии.Римский разведчик Фульциний, исполняющий невероятно опасные и сложные поручения Красса, — всего лишь пешка на шахматной доске великих сражений эпохи, но именно такими людьми порой вершится история, хитрым узором сплетая их личную судьбу и судьбы сильных мира сего.
Любимое обвинение антикоммунистов — расстрелянная большевиками царская семья. Наша вольная интерпретация тех и некоторых других событий. Почему это произошло? Могло ли всё быть по-другому? Могли ли кого-то из Романовых спасти от расстрела? Кто и почему мог бы это сделать? И какова была бы их дальнейшая судьба? Примечание от авторов: Работа — чистое хулиганство, и мы отдаём себе в этом отчёт. Имеют место быть множественные допущения, притягивание за уши, переписывание реальных событий, но поскольку повествование так и так — альтернативная история, кашу маслом уже не испортить.
Интеллектуальное наследие диссидентов советского периода до сих пор должным образом не осмыслено и не оценено, хотя их опыт в текущей политической реальности более чем актуален. Предлагаемый энциклопедический проект впервые дает совокупное представление о том, насколько значимой была роль инакомыслящих в борьбе с тоталитарной системой, о масштабах и широте спектра политических практик и методов ненасильственного сопротивления в СССР и других странах социалистического лагеря. В это издание вошли биографии 160 активных участников независимой гражданской, политической, интеллектуальной и религиозной жизни в Восточной Европе 1950–1980‐х.
В центре повествования – судьба великого князя Михаила Александровича, младшего сына императора Александра III и императрицы Марии Федоровны. Активный участник Первой мировой войны, Георгиевский кавалер, первый командир легендарной «Дикой дивизии», он снискал, благодаря воинской доблести, таланту военачальника и сердечному отношению к подчиненным, уважение и любовь сослуживцев, называвших его «храбрейшим из храбрых» и «джигитом Мишей». Звездный же час Михаила настал 3 марта 1917 года, когда он, де-юре последний русский император, добровольно отрекся от престола.
События 1922 года отразились на всем ХХ веке, и продолжают влиять на нас сто лет спустя. Империи пали. Официально был создан Советский Союз, а Италия Муссолини стала первым фашистским государством. Впервые полностью опубликованы «Бесплодная земля» Т. С. Элиота и «Улисс» Джеймса Джойса. В США сухой закон был на пике, а потрясенная чередой скандалов голливудская киноиндустрия продолжала расти. Появилось новое средство массовой информации – радио, а в Британии основали Би-би-си. В послевоенном обществе, уже измененном кровопролитной травмой и пандемией, нравы прошлого казались еще более устаревшими; «ревущие двадцатые» начали грохотать, возвестив начало «века джаза». В формате PDF A4 сохранен издательский макет.
Звукозапись, радио, телевидение и массовое распространение преобразили облик музыки куда радикальнее, чем отдельные композиторы и исполнители. Общественный запрос и культурные реалии времени ставили перед разными направлениями одни и те же проблемы, на которые они реагировали и отвечали по-разному, закаляя свою идентичность. В основу настоящей книги положен цикл лекций, прочитанных Артёмом Рондаревым в Высшей школе экономики в рамках курса о современной музыке, где он смог описать весь спектр основных жанров, течений и стилей XX века: от академического авангарда до джаза, рок-н-ролла, хип-хопа и электронной музыки.
Роман писателя и композитора «восточной ветви» эмиграции Н. Иваницкого «Земля Тиан» (1936) повествует о приключениях двух русских шанхайцев-авантюристов, отправившихся на поиски драгоценных залежей платины в далекую и труднодоступную провинцию Китая. Туда же, в «землю Тиан», направляется труппа русских кабаретных танцовщиц во главе со странным китайцем-импресарио и проходимцем-переводчиком… Обложка на этот раз предложена издательством.