Кровь Керенского-1: Смертоносное наследство - [25]

В голосе Рамбла послышалось недоумение:

— А это можно сделать?

— Да. Эту программу специалисты использовали на Солярисе специально для слежения за действиями роботов в бою. Благодаря ей они делали ставки, зная о внутренних повреждениях, невидимых для остальных зрителей. Включаю питание.

На втором мониторе у Кая стремительно замелькали данные. Он наблюдал за ними достаточно долго, чтобы убедиться, что посылает информацию с необходимой частотой. Затем он вызвал другую программу, которая вывела на монитор результаты компьютерной проверки «Йен-ло-йонга». Компьютер сообщил, что три системы вооружений задействованы и приведены в готовность. Модификация робота, включавшая замену скорострельной автоматической пушки «Буйной» в правой руке на более тяжелое скорострельное орудие «Понтиак-1000» и увеличение веса «Центуриона», вызвали необходимость снять с вооружения установку для запуска ракет дальнего радиуса действия и отсек для боекомплекта, располагавшиеся в груди робота.

Боекомплект для скорострельного орудия находился в правой части груди. «Йен-ло-йонг» мог также похвастаться двумя лазерами средней мощности, один из которых красовался впереди, а другой находился сзади по центру торса машины.

Чувство равновесия Кая через нейрошлем передавалось непосредственно в компьютер, позволяя сотворенному из металла пятидесятитонному гиганту передвигаться вперед и с забавной живостью производить развороты. Компьютер мгновенно переводил микроэлектрические сигналы в большие движения, посылая импульсы, сокращавшие и расширявшие миомерные мышцы конечностей. Многие годы тренировок позволяли Каю почти без усилий управлять смертоносной громадиной.

Размашистым шагом «Центурион» уверенно и спокойно вышел из отсека, но Кай подмечал малейшие недочеты, ругая себя за них. Он не собирался прощать себе двухмесячный перерыв в тренировках и усталость из-за перелета на Скондию и стремился все делать наилучшим образом.

«Сосредоточься же, Кай! Твой отец управлял „Йен-ло-йонгом“, как будто тренировался каждый день последние двадцать лет. Он вошел в „Аргус“, словно был членом элитарной команды строевиков. А ты небрежен и медлителен. Давай же старайся».

Правой рукой Кай щелкнул по кнопке на пульте управления. В метре от его лица засветился экран, который показывал круговую панораму обстановки вокруг «Центуриона». Бледные линии обозначали фронтальный, левый, правый и тыловой сектора для ведения огня, а в центре экрана виднелось золотистое перекрестие прицела.

Кроме того, на экране высвечивались данные и индикаторы с крайне важной информацией о температурном режиме. Он мог смотреть и сквозь лобовое стекло кабины «Центуриона», однако обзор дальше десяти метров несколько искажался. Экран показывал внешнюю картину, немного увеличивая изображение, как бывает, когда смотришь в слабый бинокль. Компьютерная программа переводила в цифры поступавшие извне данные, увеличивала ключевые детали и присваивала опознанным объектам имена. Сейчас она выдала значки, предупреждавшие о приближении к огневому рубежу, и опознала промелькнувший истребитель как дружеский — вылетевший с базы на маневры шестидесятипятитонный «Люцифер».

Кай включил рацию:

— Вызываю на связь. Собираюсь выжать из «Йен-ло-йонга» максимальную скорость.

Не дожидаясь подтверждения от ПЦ, Кай наклонил робот вперед и начал давить на газ. Гигантские металлические опоры тяжко ступили на заснеженную землю, с хрустом давя ледяную корку раннего зимнего снега и разбрызгивая грязь. Когда скорость машины стала максимальной для движения по грунтовой поверхности и равнялась почти шестидесятипяти километрам в час, Кай почувствовал, что его сердце заколотилось. «После двух месяцев простоя ощущения грандиозные».

Сквозь треск в наушниках раздался голос Рамбла:

— «Центурион», все системы в норме. По моим данным, осталось пятнадцать секунд до огневого рубежа. На экране появятся не рисованные картинки, а только магнитно-резонансные или инфракрасные. С именами для всех трех. Помни. Удачи.

Кай опустил руки на кнопки управления, расположенные в поручнях командирского кресла. Правой рукой он наводил перекрестия прицелов скорострельной пушки и переднего лазера, а левой работал кормовым лазером. Кнопка под большим пальцем правой руки служила курком скорострельной пушки, а указательные пальцы, лежавшие на обеих рукоятках, управляли стрельбой из лазеров.

Пронзительные звуки ревуна возвестили о том, что он пересек огневой рубеж. Зайцы бросились врассыпную из небольшой деревянной хижины, которую компьютер обозначил как средний танк «Гоблин». Кай навел перекрестие прицела на спроецированный образ, на мгновение позволив ему осветиться золотистым ореолом, и вдавил большим пальцем спусковую кнопку.

С грохотом скорострельная пушка изрыгнула поток частиц обедненного урана. Пронесясь над холмом, они ворвались в хижину. Взрыв разнес вдребезги дверь, крыша взметнулась облаком кусков кровельной дранки, которые отлетали на припорошенную снегом вершину холма. Несколько мгновений шаткая конструкция еще простояла, хотя казалась распиленной по центру невидимой циркулярной пилой. И пока Кай пытался удержать взметнувшийся вверх ствол скорострельной пушки, ураган из металла разнес в пыль остатки хибары.