Кровь как лимонад - [18]

— Привет, — поздоровалась Настя.

— Привет, — сказал Жека. — Отлично выглядишь. Не холодно тебе в этой штучке?

— Нет, нормально, штучка теплая. Спасибо.

Жека встретился глазами с ее насмешливым взглядом и произнес:

— Я готов заплатить за мысли, которые ты сейчас думаешь.

Настя засмеялась:

— Не надо платить, я и так ими поделюсь. Думаю о том, что ожидала увидеть тебя на более крупной машине. Мне почему-то казалось, что у тебя какой-нибудь джип или вроде того.

— Не-а, — помотал головой Жека. — Я, конечно, хотел бы как Афекс Твин купить танк и гонять на нем по улицам, но это невозможно. А раз так, то для города, по-моему, лучший вариант — юркий и негабаритный автомобиль.

— Тогда ты должен ездить на чем-нибудь вроде «смарт фор ту».

— Это уже перебор. Все равно что спать в шкафу или заниматься сексом в лифте.

— Ты не трахался в лифте? — в стиле Алонзо, грязного копа из «Training Day», повышая градус разговора, деланно удивилась Настя. — Как так?

— Ну-у, — Жека опять, как и вчера, потерялся и теперь соображал, как лучше ответить. — Честно? Нет… У меня не было подруг из домов на Крестовском. Думаю, там лифты настолько стерильные, что в них, наверное, можно делать операцию. А после секса в лифте купчинской многоэтажки, думаю, можно смело отправляться сдавать анализы. Поймать какую-нибудь дрянь там проще простого.

— А если предохраняться?.. Ладно, разговор не перед ужином, да?

— Точно, — согласно кивнул Жека. — Но можно обсудить это позже.

Настя легонько толкнула его в плечо и спросила:

— Есть какие-нибудь предпочтения?.. Я не про секс… Нет? Тогда я знаю одно местечко…

— Показывай дорогу.

Он вырулил на Гороховую. Включил магнитолу, и в машине заиграли «Mogwai», «Happy Songs For Happy People». Это, конечно, если понимать под счастьем смешанную в одинаковых пропорциях смесь похмелья и древнерусской тоски. Шотландские пост-рокеры давали возможность, не чувствуя неловкости, маскировать молчание под прослушивание музыки. Настя покачивала головой в такт и разглядывала вечерний Центр. Город, с которым политики обходились как с любовницей. Сначала отымели ямами в дорожном покрытии, раздутыми бюджетами строек федерального значения и закопанными в землю рваными трубами теплотрасс. Потом купили новое платье из витрин непомерно дорогих бутиков, суши — дискаунтеров, обклеенных фэйковыми мишленовскими звездами второсортных ресторанов и стоматологических центров, где, судя по ценам услуг, материалы для имплантатов привозили с Луны.

Жека не гнал, рассеянно смотрел на дорогу, боковым зрением изучая профиль девушки. Красивая, с волевым подбородком и ртом, готовым превратиться в улыбку.

Он надеялся, что Настя не окажется «ихтиологом». Так Жека называл девушек, любящих суши. Вернее — то, что в Петербурге выдают за «суши». Опасная как прыжки с парашютом еда. Больше двух лет назад, бьющим все рекорды жары летом Жека встречался с одной девушкой. Та как раз была из «ихтиологов», регулярно подъедалась в «Евразии». Они собирались в «Бермуды» на костюмированное пати, перед этим Жека завез ее в дорогую «Шестую часть суши». Официантки и посетители в суши-баре оглядывались на ангела с белыми крыльями за спиной, который орудовал палочками над аригато-суши сетом. На пати они так и не попали, потому что через час после еды девушке поплохело. Она захотела домой, но по дороге пришлось останавливаться. Через день ссылку на снятый прохожим на мобильник и размещенный на Ютюбе ролик «Что у ангела внутри» Жеке скинул Фью. Отношения с девушкой после этого как-то расстроились.

— Я была на их концерте, — сказала Настя. — Я про «Mogwai». Они как-то к нам приезжали. Забавные такие.

— Ты сегодня общительней, чем вчера, — произнес Жека. — И смеешься.

— Знаешь, как это бывает? — помолчав, спросила Настя. — Устаешь от всего. От работы, от людей, от мужчин, раздевающих тебя глазами. Едешь отдохнуть к давней подруге на День рождения, где никто тебя не знает, рассчитываешь, что никто не будет к тебе лезть знакомиться…

— Ну да, — кивнул Жека. — И тут появляюсь я.

— Вот именно. Быстро пьянеющий и назойливый, при этом смешной и неглупый — но сегодня тебе это не нужно.

— И мысленно я тебя не раздевал, — добавил Жека. — Учти, пожалуйста.

— Учту. Так что умышленно зла я не делала.

Они выехали на Марата. Остановились.

— Вот здесь, — сказала Настя. — На той стороне.

Через улицу, наискосок от Визового центра Финляндии, Жека увидел неоновую витрину с надписью «Олдбой».

— Суши? — повернулся он к спутнице.

— Нет. Что-то вроде «Гинза Прожект», замешанного на «Gare Du Nord» и «Yellowjackets» и мотивах корейских слэшеров.

— Хм… Надеюсь, тут не подают живых осьминогов?

— Впечатляет этот момент, правда? — засмеялась Настя. — Я когда стала смотреть фильм в первый раз, не знала, села перед ноутбуком с едой. Чуть клавиатуру не заблевала.

Жека засмеялся. Ему все больше и больше нравилась эта девушка со странной улыбкой. Нравились все эти раскиданные в их разговоре маячки для определения «своих». Он упоминает Aphex Twin — она не спрашивает, кто это. Ставит «Mogwai» — она ходила на их выступление. Настя цитирует Довлатова и закидывает удочку насчет корейского кинематографа — а он в теме. И выглядит она не так как на вчерашнем Дне рождения, будто она — высшее существо, питающееся электричеством и занимающееся сексом, используя только брендовые гениталии, про которые другие и не слышали.