Кровь изгнанника - [8]
– Бершад это, Бершад, – сказал Роуэн, выпустив уздечку осла, и шагнул вперед.
– Он умер?
– Нет, задремал. Умаялся драконьерствовать, – хмуро пояснил Роуэн.
Прищурившись, Зим поглядел на Бершада:
– Не очень-то похож на прославленного героя.
– Много ты понимаешь! – Роуэн сплюнул и, угрюмо уставившись на стража, тоже сдвинул руку к мечу – старому, обшарпанному, с ягуаром на рукояти с кожаной оплеткой, заскорузлой от грязи и пота.
Зим смерил оруженосца взглядом, что-то решил для себя и расслабился.
– Я этого мерзавца вот уж две недели ищу. – Страж швырнул к ногам Роуэна небольшой свиток. – Когда Бершад Безупречный проспится, пусть прочитает.
– А что там? – недоуменно осведомился Роуэн.
– Я – гонец, а не глашатай.
– Ты – чирей на ослином заду.
– Попридержи язык, мразь, пока не отрезали. Вместе с головой.
– Ладно, чего там зря болтать. Вали отсюда, куда шел. Вот встретимся в глуши, там и разберемся.
Зим что-то прошипел, пришпорил коня и ускакал. Джолан долго смотрел ему вслед, а потом повернулся к Роуэну, который уже читал свиток.
– Что там? – спросил Джолан.
– Вот, возьми и посмотри. Не каждому выпадает честь получить письмо от самого короля.
Джолан взял свиток.
Изгнанник!
Ты должен немедленно явиться в столицу. В каком бы дерьмовом сарае ты ни заночевал, просыпайся. За каким бы драконом ни гонялся, прекращай немедленно. Твоя ссылка отменяется. На время. Возвращайся в Незатопимую Гавань.
Гертцог Мальграв I, король Альмиры
Чуть ниже подписи красовалась королевская печать с изображением орла, распростершего крылья на вершине величественной сосны.
– А что понадобилось королю? – спросил Джолан.
– Что бы там ни было, хуже не будет, – пробормотал Роуэн, снова взялся за носилки и зашагал к деревне.
2
Гаррет
Альмира, к северу от Марлинова Мыса
Под покровом ночи и тумана Гаррет спрыгнул за борт китобойного судна в лиге от альмирского берега и поплыл, подгоняемый приливом. До суши он добрался на рассвете, зачерпнул мокрыми ладонями альмирский песок и ушел подальше от воды. Во рту першило от соли.
К поясу Гаррет прикрепил непромокаемую котомку из козьей шкуры, в которой надежно хранилось все необходимое: простой, но добротно сработанный охотничий нож, пара сапог, компас, кожаная накидка, шесть ярдов пеньковой веревки, курительная трубка, пустая фляжка, восковая гримировочная замазка, клей и два кремня. Шагах в ста от берега Гаррет достал вещи из котомки и разложил на жесткой прибрежной траве, проверяя, не потерялось ли чего.
Вдали виднелись очертания деревни: сторожевые башни, чтобы не пропустить приближения драконов с моря, и некое подобие ограды из пла́вника. Наверное, это и был Марлинов Мыс. Судя по всему, Гаррет попал именно туда, куда и требовалось, а главное – вовремя. Вообще-то, занятия Гаррета отличались непредсказуемостью. Сложности возникали всегда.
Небо посерело, близился рассвет. Перед долгой дорогой Гаррет решил полюбоваться восходом солнца, наслаждаясь тишиной и покоем. Прежде он бывал только в альмирской столице, Незатопимой Гавани, а в эти края не забредал, но, готовясь выполнить задание, изучил десятки карт местности. Сейчас он находился на северо-восточной оконечности Атласского побережья, среди полей и холмов. Обитатели местных деревушек поклонялись каким-то безымянным богам и жили в страхе перед ночными демонами. Незатопимая Гавань, крупнейший порт страны, находилась в южной оконечности побережья, там, где две великие альмирские реки – Атлас и Горгона – впадали в Море Душ. К югу от Незатопимой Гавани простиралась Дайновая пуща – дикие джунгли, где кишели драконы и ягуары. Единственный город в джунглях, Заповедный Дол, издавна принадлежал Бершадам, но альмирский король извел их род. Теперь этими землями владел барон Греалор.
Сам Гаррет направлялся на запад вдоль побережья; ему предстояло пересечь Атлас и попасть в долину Горгоны. Он в последний раз взглянул на море, собрал пожитки в котомку и ушел, отвернувшись от восходящего солнца.
Спустя два дня Гаррет добрался до моста через Атлас. Хотя река не отличалась шириной – берега отстояли друг от друга всего шагов на сто, – переправы были редки, потому что русло было глубоким, а течение бурным. Воды с такой яростью изливались с гор, что не успокаивались, пока не достигали моря. Течение с легкостью сбивало с ног и человека, и упряжку волов. Даже у берега утонуть было проще простого.
У любой переправы через Атлас скапливалось множество торговцев и торговых караванов, что было Гаррету на руку. В толпе легко затеряться, и одинокого путника не запомнят. Он прибился к трапперам, которые как раз переходили через мост, оживленно обсуждая цены на пушнину и лучшие угодья для ловли зверя.
– В Студеном Водопаде за бобровую шкурку дают серебряник, – с гордой ухмылкой заявил один.
– Да ну, там всегда за бобра переплачивают, – отмахнулся другой, пьяно пошатываясь в седле мула. – Для них бобровая шапка будто королевская корона.
– А дороги там как?
– Туда добрался споро, а вот возвращаться было хреново – все тропы размыло, пришлось плестись в обход.
Альмирские дороги всегда были ненадежны, поэтому Гаррет на всякий случай добавил лишние дни к срокам своего путешествия.
