Кровь изгнанника - [18]
– А какое нам с тобой дело до похищенной принцессы?
– Он хочет отрядить спасателей в Баларию, а мы должны их провести туда через Вепрев хребет. – Помолчав, Бершад добавил: – А еще он хочет, чтобы я убил императора.
Рука с точильным камнем замерла на полувзмахе, а потом Роуэн сказал:
– Ни фига себе. За что это его так?
– Он похитил принцессу.
– А, ну да. А еще за что?
– За то, что он ставит под угрозу светлое будущее и могущество Мальгравов, – сказал Бершад.
– Тогда конечно…
– И если я его убью, то Гертцог обещает отменить изгнание и вернуть мне родные владения. А тебя наверняка сделает военачальником.
– Сайлас, ты же знаешь, чего стоят его обещания.
– Ага.
– Вдобавок не нравится мне это. Слишком замысловато для Гертцога. Он сторонник простых решений.
– Это Эшлин придумала.
– Эшлин в замке?
– Мы с ней только что виделись.
Роуэн негромко рассмеялся:
– Великолепно. И как она выглядит?
– Такая же красавица.
– Что ж, пожалуй, мне следует предположить, что именно из-за нее ты не отправил Гертцога в дальнее плавание.
– Предполагай.
– В таком случае просто прекрасно, что она оказалась в замке. – Роуэн подбросил полено в очаг и снова принялся точить копейный наконечник. – Ну и как, ты согласился?
– Сначала я послал Гертцога куда подальше, но Эшлин упросила меня подумать до утра. – Бершад поморщился, вспомнив, каких глупостей наговорил ей в зале. – Все-таки я ей многим обязан.
Роуэн отложил наконечник копья и точильный камень:
– Судя по твоим рассказам о перевале, мы там все сдохнем. А даже если каким-то чудом доберемся до Баларии, а ты перережешь горло императору, думаешь, поганые шестереночники позволят нам уплыть домой? Это самоубийственная затея, Сайлас.
– Может быть, – пожал плечами Бершад. – Но я выбирался и не из таких переделок. Неужели тебе хочется гоняться за очередным драконом?
– Мне хочется уйти на покой, в тутовый сад, к детям и внукам. Доживать свой век на завалинке, попивая пивко и покуривая трубочку.
Бершад рассеянно усмехнулся:
– Если мы продолжим наши прежние занятия, то такого никогда не случится. Рано или поздно какой-нибудь дракон меня прикончит. После этого задрипанный страж убьет тебя и Альфонсо, а наши головы будут красоваться на крепостных стенах, пока не сгниют дочиста.
– То же самое ты говорил шестьдесят шесть драконов тому назад.
Бершад уставился в очаг.
– Ну, есть и другой выход, – продолжил Роуэн. – Как дойдем до Галамара, можно улизнуть от спасателей и укрыться где-нибудь в глуши.
Оруженосец уже не в первый раз предлагал что-то подобное. Бершад всегда отвечал одинаково:
– Вот только если нас поймают, то живьем освежуют Альфонсо, завернут тебя в его шкуру и поджарят на медленном огне, а меня заставят смотреть. – Бершад не стал упоминать о том, что после этого ему самому выколют глаза, а потом отправят на битву с драконом. – Я на такой риск не пойду. Никогда и ни за что.
– А вот некоторые…
– Только дураки.
Роуэн недовольно хмыкнул, но не стал настаивать.
– Значит, выбирать придется между убийством еще одного дракона и убийством императора, – вздохнул Бершад. – Тебе что больше нравится? За убийство баларина нам все-таки кое-что перепадет.
– Может, и перепадет, – согласился Роуэн и тоже вздохнул. – И вообще, мое мнение здесь ни при чем. В этой закисшей слякотной стране все, кроме меня, относятся к клятвам, будто к байстрюкам. Раз уж я пообещал твоему отцу, что позабочусь о тебе, то нарушать слово не стану. Как ты решишь, так оно и будет.
Бершад кивнул. Он чувствовал себя неловко всякий раз, когда его единственный друг выказывал свою преданность. Роуэн душой и телом был предан отцу Бершада еще со времен баларского нашествия, но сам Бершад вроде бы ничем особо не заслужил такого отношения к себе.
– Ладно, утром разберемся, – решил Бершад. – Знаешь, ступай-ка ты отсюда. А то вдруг Эшлин расчувствуется и решит ко мне заглянуть по старой памяти…
– Ну, как скажешь, – проворчал Роуэн, завернул копейные наконечники в тряпицу и направился к двери, но у порога остановился и поглядел на кровать. – Свезло же тебе. А мне там соломы на пол навалили.
Бершад отыскал кувшин с вином и, глядя в огонь, сделал глоток из серебряной чаши. По коридорам сновали слуги. Бершад не любил скопления народа. Даже в захолустных деревеньках, вот как в Выдрином Утесе, он предпочитал напиваться в одиночестве и впервые за четырнадцать лет проводил ночь в таком большом городе, как Незатопимая Гавань. Шорохи и шумы в замке казались драконьеру шуршанием крыс.
Он опустошил кувшин, разделся догола и лег в постель. После долгих лет отдыха на твердой земле мягкость перин и подушек была какой-то чужеродной и неправильной. Бершад даже не пытался заснуть. Он знал, что сон все равно не придет. И не только из-за мягкой постели. Надо было принять какое-то решение.
В дверь постучали.
Бершад встал, натянул штаны, но так и не справился с пуговицами на рубахе.
– Да ну его нафиг, – пробормотал он и полураздетым пошел к двери.
На пороге стояла Эшлин Мальграв с мечом Бершада и охапкой свитков.
– Я не нарушила твой сладкий сон, Сайлас?
У Бершада сдавило грудь. Отчаянно захотелось сжать Эшлин в объятиях.
Освоив силу, скрытую в драконьей нити (редчайшем нервном волокне, извлеченном из позвоночника дракона породы призрачный мотылек), королева Эшлин Мальграв единолично испепелила войско мятежных баронов – и все же вынуждена бежать из своей родной Альмиры. Теперь по поручению Окину, императрицы Папирии, и при помощи Бершада Безупречного, лучшего драконьера на всей Терре, Эшлин пытается проникнуть в тайны изысканий, которыми некогда занимался Озирис Вард, злополучно известный королевский инженер Баларии, на острове Призрачных Мотыльков – северном пристанище пиратов.
Он умер как герой, стараясь поспособствовать выживанию человечества. Феникс. Что ждет его в новом мире? Какой он будет, новый мир? Может, тихий и спокойный, без войн и болезней, где Феникс найдет себе занятие по душе и забросит поднадоевшую стезю воина и богоборца? А может еще более шизанутый мирок чем его родной, где придется для достижения своих целей замараться в крови и кишки по самые уши?
Юная Рита училась, общалась, жила. Но с приходом одного шамана все встало с ног на голову. Она вернулась домой. Заняла свое место в Кругу Тринадцати. Однако что-то не давало ей повода сидеть спокойно, и она постоянно вляпывалась в истории. И теперь ее мучают только три вопроса: зачем уничтожать Круг Тринадцати? Кто такой шаман Жинн и каким боком-припеком здесь ее бывший ректор? И кто же все-таки любит Риту, не обманывая? Закончено, но почти не редактировано.
Найти бабулю, догнать мечту и уничтожить проклятие — таков мой девиз на ближайшие полгода. Но как быть, если бабуля сбежала неизвестно куда, мечта махнула хвостом, а с проклятием вообще полное недопонимание — то ли оно есть, то ли его нет? Ринуться в гущу событий? Да мы всегда пожалуйста! Оказаться у эльфов? С превеликим удовольствием! Стать ведьмой? Как нечего делать! И не буду я эльфийской наследницей, если девиз мой не станет планом!
Замкнутые в одном пространстве непримиримые враги никогда не смогут понять друг друга. Сумеет ли жестокий Наг, уничтоживший семью юного Ависа, выполнить задание до конца и свернуть хрупкую шею беглеца? 18+.
Парень из клуба был достаточно необычным. Красив, но давно не сопляк. Умён, но до грубого неприветлив. Неподходящие вещи и отсутствие косметики никак не вписывались в обстановку закрытого клуба… и всё же здесь он был своим. Альф игнорировал, попивая свои разноцветные коктейли, но со мной ушёл на пятой минуте разговора. Шлюха? Клофелинщик? Наркоман? Не первое, не второе и не третье.18+.
Бескрайние равнины, горы и дебри, могучие города Варнена остались позади, и отряду путешественников предстоит столкнуться с таинственной частью мира Инри. Нечто забытое, в глубине сокрытое, как и не бывшее, но вновь ожившее…. Могучая дикая природа, скрывающая в себе древних таинственных существ, и очень старая незавершённая история частью которой невольно становятся путники. Испытание на прочность на пределе сил и некто действующий стремительно и беспощадно. Всё это ожидает Вас во второй части трилогии.
Фитц Чивэл, королевский убийца, возвращается к жизни. Перед ним стоят две задачи – отомстить Регалу, ценой предательства захватившему власть в Шести Герцогствах, и отыскать Верити, законного наследника престола. Фитц отправляется в долгий и опасный путь в Горное Королевство.
Фитц – незаконнорожденный сын наследного принца. Воспитанный слугами, он вырос в темных коридорах королевского замка, не зная ни почета, ни славы. Его ждала дорога убийцы, верно и преданно исполняющего приказы своего короля, а также участь человека, способного своими, может, не очень значительными поступками сдвигать мировые колеса и приводить в движение силы, недоступные пониманию простых людей… Но на то он и Фитц Чивэл Видящий!
Повелители Трех Стихий, гордые и прекрасные драконы возвращаются в мир. Вырвалась на свободу из векового заточения Тинталья, расправила мерцающие синевой крылья – и обнаружила, что она единственная из своего племени, парящая в небесах. Ведь морским змеям, чтобы превратиться в драконов, нужно подняться вверх по течению реки, к берегам, покрытым песком памяти, а путь туда преграждает отмель. Нет больше Старших, которые издревле помогали драконам и оберегали их коконы. Значит, ничего не остается, кроме как обратиться за помощью к «мгновенно живущим» – людям.
Берега теплых морей, далеко к югу от терзаемых войной Шести Герцогств, полны чудес и загадок. Поэтому здешние жители издавна промышляют торговлей. И поэтому в этих водах так много пиратов. Здесь добывают сокровища. Самые удивительные и волшебные привозят из ядовитых Дождевых чащоб. А самое драгоценное из волшебных сокровищ – диводрево, из которого делают живые корабли. Живой корабль не просто умеет разговаривать – он легче скользит по волнам, он уйдет от любой погони, он подскажет рулевому, что делать… Неудивительно, что семьи торговцев несколько поколений выплачивают жителям чащоб долг за корабль когда звонким золотом, когда своими отпрысками.