Кровь избранных - [9]
— Но я ничего в этом деле не смыслю. Я не умею…
— Ты и о маджонге ничего не знаешь, что не мешает тебе играть.
Другого способа рассчитаться с долгами он все равно не видел. В тот момент Вэй воспринял предложение как большую удачу. А теперь корчится в гамаке от невыносимой боли. Завтра его очередь спускаться под воду, и вряд ли ему, вечно невезучему, выпадет лучшая доля, чем остальным ныряльщикам. Вэй вспомнил покачивающийся в волнах скафандр с телом того парня, что вытащили последним.
Шань Фен услышал, как земляк соскочил с гамака и, быстро перебирая длинными, как у аиста, ногами, бросился на палубу. Но уже посередине лестницы его настиг сильнейший приступ рвоты, а судя по дошедшему до Шань Фена запаху, он еще и обгадился. Бедняге действительно плохо, может, он даже умрет… Сейчас или позже, какая разница?
На камбузе окутанный паром кок резал рыбу. Появившаяся тень едва не коснулась его. Он вздрогнул и замахнулся ножом, но, узнав человека, отвернулся и продолжил работу.
— Ну, ты достал то, что я просил? — спросил кок у вошедшего.
— Завтра.
Ночь наступала медленно, как прилив. На юте тихо переговаривались двое вооруженных стражников. Похрапывал рулевой на капитанском мостике. В машинном отделении стояла тишина.
5
Из записной книжки Генриха Хофштадтера
День 401
Уже год и тридцать семь дней я нахожусь в Китае. Решил все записать, чтобы, если удастся завершить миссию, присоединить их к документам и дневникам, предусмотрительно оставленным в моем Шанхайском кабинете.
Ситуация пока под контролем, но не думаю, что надолго.
Небо все время ясное, и я молю бога, чтобы разразилась буря или на худой конец хоть что-то встряхнуло бы меня и вывело из оцепенения.
Целыми днями не выхожу из каюты. Сегодня подошел к зеркалу и сам себя не узнал: борода нечесаная, под глазами круги, одежда мятая и грязная… Монокль куда-то подевался. Может, погребен под грудой записей и карт на столе. Интересно, что бы сказала супруга, увидь она меня сейчас…
Кларисса… Единственное, что напоминает о ней, — это фотография на письменном столе. Исписанные листки — мой спасительный якорь. Если бы не они, я бы давно целиком погрузился в апатию.
День 403
Я вышел глотнуть свежего воздуха, ни с кем не перекинувшись ни единым словом. Шань Фен не появлялся. Мне опять попался на глаза европеец с татуировкой, но и он только махнул рукой. Этот парень с повадками хорька и красными глазами меня раздражает. Есть в нем что-то такое, отчего делается не по себе. А может, я из-за хандры и меланхолии смотрю на все враждебными глазами.
Облачка на горизонте говорят о том, что скоро испортится погода.
Когда все это началось, у меня не возникало никаких сомнений. Разве можно было тогда предположить, что годы работы окажутся напрасными и что я буду гоняться за химерой? Но теперь, после стольких смертей… Мне неизвестны даже имена водолазов, но я купил жизни этих людей, поэтому в какой-то мере чувствую себя ответственным за их гибель.
Не так давно, когда я вошел в святилище, где думал наконец-то найти Аль-Харифа, что-то во мне надломилось. Но я, как слепой, продолжал идти напролом, делая вид, что ничего не случилось. Наверное, с того момента мне показалось, что я перестал гоняться за призраком и напал на след человека, похитившего сосуды. Он потерпел кораблекрушение в Восточно-Китайском море, и все тайны утонули вместе с ним.
Что я надеялся найти? Секреты гипербореев? Или, может, кладезь истинного знания? И каким образом? Бросившись вдогонку за словами древнего жреца, которые теперь звучат как бред сумасшедшего? Я почти слышу твой язвительный смешок, Гамир, ты затеял со мной игру сквозь тысячелетия. И что я сделал?
Вся моя жизнь не более чем ворох изодранной бумаги, на которую я променял семью и благополучную жизнь. Я так ушел в исследования, что не замечал, насколько нуждается во мне моя жена. Мне пришлось покинуть родной дом, и даже в тот час, когда супруга умирала, не смог взять ее за руку. Одержимость идеей отрезала меня от самого важного на свете: от любви близких людей.
Одержимость…
Наверное, угрызения совести — справедливое наказание для человека, променявшего все на свете на ложную славу. Моя вера в истинную историю поколебалась. Теперь надо найти в себе силы двигаться дальше.
Если эти строки когда-нибудь попадут в руки моего сына Дитриха, надеюсь, он простит меня.
6
Восточно-Китайское море,
март 1920
Свежий горько-соленый утренний воздух не проникал на камбуз, где в густых испарениях плавали запахи свежевыпотрошенной морской живности.
— Я все еще жду, — произнес корабельный кок по имени Тон, повернувшись спиной к голландцу.
Ганс монотонно ответил:
— Изумруды только что привезли на катере, вместе с провизией и всем остальным. Постарайся хорошо выполнять задание, и ты их получишь.
Китаец, пружинисто вскочив, прижал голландца к стене и приставил ему нож к горлу, туда, где топорщилась рыжая щетина.
— Не смей сомневаться в моей работе, червяк, — злобно заявил Тон. — Плати сейчас же, и будешь доволен.
Вдруг самоуверенный оскал кока, который жарко дышал в лицо голландцу, сменился растерянным удивлением. Раздался звук разрываемой ткани, и штаны Тона упали до колен, а мимо гениталий, едва их не задев, просвистел нож Дерюйтера. Китаец благоразумно отступил.
Иногда жизнь человека может в одночасье измениться, резко повернуть в противоположную сторону или вовсе исчезнуть. Что и случилось с главным героем романа – мажором Алексеем Вершининым. Обычный летний денек станет для него самым трудным моментом в жизни. Будут подведены итоги всего им сотворенного и вынесен неутешительный вердикт, который может обернуться плачевными и необратимыми последствиями. Никогда не знаешь, когда жестокая судьба нанесет свой сокрушительный удар, отбирая жизнь человека, который все это время сознательно работал на ее уничтожение… Содержит нецензурную брань.
У героини рассказа счастливый день — она выходит замуж. Они с любимым договорились, что он заедет за ней, и вот она готова, ждет у себя дома, а его все нет. Беспокойство сменяется тревогой, она решает отправиться на поиски.© zmey-uj.
«Я боюсь, доктор. Я ужасно боюсь. Вы ничего не можете сделать для меня. Никто ничего не может».Эрван Данте-Леган живет среди галлюцинаций, среди воображаемых змей и реальных убийств. Новоявленный Данте спустился в Ад — и теперь дорога к свету заказана ему навсегда. Он существует в непреходящем ужасе. Фантазмы сводят его с ума, толкают на странные поступки и в итоге приводят в Корпус 38 — в психиатрическую клинику для тяжелобольных, где отчаявшийся Данте встречает свою спасительницу — психиатра Сюзанну Ломан, которой он может наконец доверить свои кошмары и освободиться.Однако почему реальные зверские убийства, что творятся по всей Европе, так напоминают галлюцинации Данте? Кто убивает юных девушек? В погоню за разгадкой устремляются трое: комиссар парижской префектуры полиции, Сюзанна Ломан и талантливый журналист, который выслеживал опасного маньяка многие годы.
В Калифорнии, в маленьком горном городке, рассказывают о встречах со Снежным Человеком, которого здесь называют Сесквоч, и существует поверье о Мандранго — порождении сил зла, который в назначенный срок выходит из-под земли, чтобы найти себе невесту. В городе и его окрестностях происходит серия жутких убийств, и некто похищает журналистку Элен, с которой происходят невероятные и драматические приключения.
Опытному мошеннику Рою Диллону удалось скопить более 50 тысяч долларов. Однако когда он пытается кинуть очередную жертву на 20 долларов, его жестоко избивают. Его мать, Лилли, которая работает на мафию и к которой Рой не питает ни любви, ни уважения, буквально возвращает его из мертвых. Но, едва оправившись, Рой снова принимается за старое – опасное ремесло кидалы у него в крови…
Завораживающий роман в жанре танго.Недавно потерявший жену комиссар Мигель Фортунато готовится выйти на пенсию после долгих лет службы в полиции Буэнос-Айреса. Его последнее задание – помочь следователю, приехавшему в Аргентину из США для расследования обстоятельств похищения и убийства известного американского писателя. Задание, как выясняется, непростое. Во-первых, следователь оказывается совсем молоденькой, неопытной, но очень привлекательной девушкой по имени Афина Фаулер. А во-вторых, сам Фортунато в силу определенных причин вовсе не заинтересован в том, чтобы правда об убийстве вышла наружу.Впрочем, расследование должно идти, хочет он этого или нет.
Глубоко под закованной в ледяной панцирь поверхностью Антарктиды обнаружен огромный подземный лабиринт. В одной из его пещер найдены остатки древнего поселения, возникшего около пяти миллионов лет назад, то есть еще до появления самых ранних предков человека. Кто же жил здесь в те давние времена? Команда ученых-антропологов должна спуститься к центру Земли, чтобы разгадать эту загадку и заодно выяснить происхождение найденной в подземном поселке статуэтки, вырезанной из цельного алмаза. Но темные туннели, пещеры и подземные реки скрывают не только эту тайну.
Сильное землетрясение в районе древней израильской крепости Масада обнажило неизвестное захоронение, сокрытое в недрах горы. На осмотр находки прибыли трое специалистов – сержант спецназа США Джордан Стоун, священник из Ватикана Рун Корца и археолог Эрин Грейнджер. Захоронение оказалось частью подземного храма с таинственным саркофагом. Сохранившиеся знаки свидетельствовали о том, что некогда здесь была спрятана священная книга. По легенде, Иисус Христос начертал ее собственной кровью, заключив в ней тайну своей божественности…
В джунглях Амазонии находят белого человека с отрезанным языком. Он умирает, успев передать миссионеру жетон с именем Джеральда Кларка, спецназовца армии США. Джеральд Кларк был агентом разведки и пропал в Бразилии четыре года назад вместе с экспедицией, организованной специалистом по тропическим растениям Карлом Рэндом. Какие тайны хранит в своих девственных лесах эта самая загадочная область земного шара? Где находился Кларк целых четыре года? И какая судьба постигла остальных членов экспедиции?
В 1845 году экспедиция под командованием опытного полярного исследователя сэра Джона Франклина отправляется на судах «Террор» и «Эребус» к северному побережью Канады на поиск Северо-Западного прохода из Атлантического океана в Тихий — и бесследно исчезает. Поиски ее затянулись на несколько десятилетий, сведения о ее судьбе собирались буквально по крупицам, и до сих пор картина происшедшего пестрит белыми пятнами. Дэн Симмонс, знаменитый автор «Гипериона» и «Эндимиона», «Илиона» и «Олимпа», «Песни Кали» и «Темной игры смерти», предлагает свою версию событий: главную угрозу для экспедиции составляли не сокрушительные объятия льда, не стужа с вьюгой и не испорченные консервы — а неведомое исполинское чудовище, будто сотканное из снега и полярного мрака.