Кровь и Звёзды - [386]

— Чувствую счастливой. Выгляжу дерьмово, — отозвалась я и оглядела пыльный бильярдный стол. Вокруг валялись кости. Вот это невезение. Интересно, кто здесь играл, когда бомбы упали? Кто выигрывал? Наслаждались ли они своей последней в жизни игрой? Стены когда-то были увешаны фотографиями, большинство из них упали и были уничтожены грязью и водой. Судя по нескольким оставшимся, здесь собирались солдаты с военно-морской базы. Большинство улыбалось в камеру или скалились как идиоты, или поднимали бутылки с пивом в качестве тоста.

Я подняла свою бутылку к изображениям. Пусть и не в полной мере, но я познала вкус войны, поэтому они заслуживали всяческого уважения с моей стороны.

Особенно, когда я знала одну из этих пони.

Твист и зебра сидели в баре на одной из фотографий, я аккуратно левитировала картинку со стены. С обратной стороны была прилеплена газетная вырезка.

« Драка в баре переросла в побоище »

«Автор: Эйс Бакли»

«Хаос разразился вчерашней ночью в бильярдном зале Прогресса, когда группа моряков с военно-морской базы Айронмэйр столкнулась с несколькими солдатами с авиабазы Мирамэйр. Сержант Твист, бывший член известной группы, носящей название Мародеры Макинтоша, делила выпивку с Шуджаа, одной из неуловимых зебр, известных как Продитьеры и сражающихся на стороне Эквестрии, когда прибыли моряки и возмутились присутствием красной зебры. Сержант Твист ответила морякам, куда они могут засунуть свои якоря, выражением, которое мы не можем напечатать, затем последовала драка.

Когда солдаты с авиабазы поняли, что их сержант в беде, они немедленно рванули к ней на помощь. По слухам, почти две сотни свободных солдат явились к месту драки для помощи своим сослуживцам. Хотя обошлось без жертв, полковник Капкейк в Мирамэйр все же сказал, что без суровых наказаний не обойдется. Некоторые наблюдатели, однако, выразили опасения, что бывшая Мародер пользуется определенными привилегиями в связи с произошедшим в прошлом году покушением на неё. Также был поднят вопрос, являются ли открытые отношения сержанта с Шуджаа конфликтом верности. В Хуффингтоне осталось мало зебр, большинство из них являются заключенными лагеря для военнопленных Желтая Река.

Бильярд, владелец заведения, на вопрос об этом заявил, что рад видеть любого, сражающегося на стороне Принцесс и Эквестрии, независимо от наличия полос. Он уверяет своих клиентов, что бар вновь откроется через пару недель»

Я глядела на изображенную на фотографии пару, держащуюся за копыта и склонившую друг к другу головы. На их месте могли бы быть мы с Глори. Глядя на Твист, я подняла взгляд. Были кое-какие отличия… разные улыбки. Глаза. Еще полоски. Да и Зебра просто смотрелась необычно со своим «не-совсем-пони» видом. Я перевернула картинку, там была небольшая приписка: «Твист+Шуджаа», обведенная сердечком. Нужно ли сказать ей? Разозлиться ли она? Не хочу снова стрелять ей в голову, особенно когда Скотч рядом.

Не помнить — отстой. Дерьмо…

— Рампейдж… — позвала я.

Она выглянула над Скотч. Её броня была вся продырявлена, она еще пока не могла её отремонтировать. Мне оставалось только гадать, где она заполучила еще одну. Неужели вернулась за ней в туннели, где мы вынуждены были её бросить? Возможно у неё была запасная у Большого Папочки.

— Да? Что такое? — спросила она и подошла ко мне.

— Я нашла изображение, — мягко произнесла я. — Там в музее, пару дней назад, когда мы дрались с зебрами… ты сказала, что тебя зовут Шуджаа. — Я постучала по картинке. — Я нашла… думаю, что нашла её фото.

Рампейдж резко присела.

— То есть… одну из пони… во мне?

Я медленно кивнула и полосатая кобылка крепко зажмурилась.

П-21 слез со стула и подошел к Скотч.

— Пойдем приведем тебя в порядок. Из-за этого дождя, где-то здесь просто обязано быть немного чистой воды.

— Эй, я хочу остаться с Рампейдж! — запротестовала малышка, когда он подталкивал её к лестнице.

— Она никуда не собирается. Двигай давай. — твердо сказал П-21, ведя её по ступеням.

Рампейдж взяла картинку и поглядела на приписку. Тряска явно не была хорошим знаком. Она медленно повернула рамку, подняла копыто и провела им по стеклу, как бы лаская Твист.

— Я… я не понимаю этих чувств… — слезы побежали по ее щекам. Кобылка шмыгнула. — Я чувствую… как… как будто все перемешалось! Это… это я! — произнесла она, глядя на меня широкими глазами. — И… и я очень сильно люблю её… — Затем она указала на Твист. — Но это тоже я! Я знаю это… я… я вижу это. И… и я люблю её… люблю до боли! И все же… я ненавижу её! Я так зла на неё!

Полосатая кобылка уронила фотографию и обняла себя.

— Но почему? Я ведь не знаю этих пони!

— Две души в одной, — мягко произнесла Лакуна.

Рампейдж еще крепче обняла себя.

— Я не понимаю… я… Твист? Шуджаа? Обе? — она шмыгнула и покачала головой. — Ничего не понимаю. Чувствую… хочу разорвать себе грудь. Хочу… спасти её… но не понимаю почему. В этом нет никакого смысла!

Она поглядела на меня широкими, умоляющими глазами.

— Кто я, Блекджек? Что я?

Я склонилась и обняла её, надеясь, что кобылка не раздавит меня словно букашку.

— Я не знаю, Рампейдж. Арлоста? Твист? Шуджаа? — я поглядела на неё. — Хотелось бы мне быть умной пони. Тогда я бы выяснила.