Кровь и ржавчина - [37]

Череп разглядывает меня, его глаза превращаются в задумчивые щелочки.

— Я мог бы дать тебе твою родословную, — говорит он, подперев подбородок рукой. — Сказать тебе, кто мамочка и папочка.

Вот оно. Джай сказал мне, что Череп знает. Проблема в том, что он захочет за эту информацию? Какая информация о Джае у меня есть? Да, у нас был секс, но я едва знаю Джая.

— Если ты хочешь информацию о Джае, то я не смогу тебе помочь. Я только что его встретила.

Череп морщит лоб — или, по крайней мере, сделал бы это, если бы было заметно под чернилами.

— Мой человек, Стив, сказал мне, что вы пришли вместе.

Вот дерьмо. Я все испортила. Он поймал меня. Я пытаюсь оставаться спокойной, но жар все равно окрашивает мои щеки.

— Мы встретились за несколько минут до входа в подполье. Он практически незнакомец для меня.

Неудовлетворенный моим ответом, Череп проводит руками по лысой голове и тяжело выдыхает.

— Поскольку у тебя нет отношений с Джаем, помимо того, что ты его подстилка, у меня есть для тебя работенка.

Я хмурюсь.

— Я не работаю на тебя.

Череп наклоняется вперед, сокращая расстояние между нами. Я пытаюсь отшатнуться, но некуда, поскольку он прижимается своей грудью к моей, а наши губы почти соприкасаются. Мое сердце подпрыгивает к горлу и пульсирует в пищеводе. Я должна держать рот на замке. Улыбаться и кивать. Как, блядь, сложно научиться? Череп давит своим пальцем на татуировку на моей ключице, заставляя меня морщиться и шипеть.

— Ты теперь мой Котенок.

Я вздрагиваю при упоминании прозвища, которое Джай придумал для меня. Не думала, что оно может звучать хуже, но когда слышу его из уст Черепа, понимаю, что ошибалась.

— Ты сделаешь так, как я скажу. Если Джай делает что-то необычное — говоришь мне. Если он ест, моется или спит как-то странно — ты мне тут же доносишь! Поняла?

Я быстро киваю. Я сделаю все, чтобы выбраться из этой комнаты, даже если придется дать согласие предать друга. Я закрываю глаза, когда он гладит меня по щеке. Его пальцы теплые и потные, и ощущение, которое они оставляют после себя — мой желудок с этим не согласен.

— Хороший Котенок, — быстро проведя пальцем по моей нижней губе, он отодвигается от меня. — У меня очень важный ужин. Поздравляю с боем. Бить лежачего человека — это особый вид бездушия, который отлично вписывается в мой бизнес. С нетерпением жду следующего раунда.

Он ухмыляется, шаря рукой в заднем кармане, и бросает тяжелую пачку денег мне на колени. Я не могу оторвать от него глаз, когда он подзывает громилу. Даже не взглянув в мою сторону, они оба поднимаются по лестнице, и я остаюсь одна в комнате. Предполагаю, что я должна удалиться. Я соскальзываю с кресла и иду на трясущихся ногах. Они по-прежнему дрожат, как после боя. То же самое и с руками, но внутри меня, происходит что-то странное. Я не уверена, что это такое... может быть, чувство вины. Череп хочет, чтобы я предала Джая, и я не думаю, что смогу. Если этого не сделаю, то Череп, скорее всего, убьет меня. Если сделаю — Череп убьет Джая, а потом меня. В любом случае, вся эта затея не закончится хорошо.

Я заставляю двигаться свое уставшее тело к двери. С отяжелевшими веками, я открываю ее и направляюсь в тоннели. Толпа рассеялась, а те, кто остался, танцуют и общаются так, словно это лучшая вечеринка. Мне тоже хотелось так веселиться. День или два назад я думала, что это лучшее место. Но я зашла слишком далеко и теперь не в состоянии выбраться отсюда.

Теперь я знаю, почему неизвестность опасна.

Я сканирую толпу людей, ища среди них Джая. Среди всего этого сумасшествия, он — единственное, что заставляет меня чувствовать себя в безопасности.

Он выходит из-за группы людей, и я замираю на месте. Сможет ли он понять, что Череп хочет, чтобы я предала его? Я выгляжу по-иному? Что еще более важно, что я должна ему сказать? Мои ноги ослабли. Руки все еще дрожат, и я ничего не делаю, но смотрю на него, пока он наблюдает за мной. Он смотрит на выступ над клеткой и хмурится. Мне даже не нужно смотреть, чтобы убедиться в том, что Череп наблюдает, и этого достаточно, чтобы заставить мои ноги передвигаться. Я двигаюсь в сторону Джая, с каждым шагом чувствуя себя все слабее и слабее. На расстоянии в один метр Джай раскрывает свои объятия, и я погружаюсь в них, обернув руки вокруг его шеи. На сердце тяжело. Хочется реветь, прыгать и орать — все сразу. Мужественный запах Джая проникает в мои ноздри, и я вдыхаю его. Затем он опускает голову, и его совершенные скулы касаются моих.

— Ты в порядке?

Если я открою рот, то думаю, что разревусь, поэтому просто качаю головой. Череп не должен видеть меня такой, поэтому я отступаю назад и поправляю майку. Джай анализирует мое лицо, и я вижу это по его глазам. Он знает, что я не хочу об этом говорить. Поэтому, чтобы сохранить репутацию, он крепко обнимает меня и хлопает по плечу, перед тем как запихнуть меня под мышку и потащить в сторону нашего маленького уголка.

Глава 16 Признание

Мы входим в наш укромный уголок, и я вырываюсь из-под руки Джая и сажусь на свою кровать. Джай опускается на собственную раскладушку так, что его колени соприкасаются с моими, но ничего не говорит. Он сидит и терпеливо ждет, словно у него есть все время мира. Хотя я вижу это на его лице. Он умирает от желания узнать, что произошло за той дверью, но я не хочу говорить об этом. Не хочу говорить о Черепе и о том, что он хочет от меня. Он называл меня Котенком и сделал тату в виде черепа на моей ключице. Он хочет, чтобы я сообщала ему, что необычного делает Джай. Все, все это — слишком большое давление, и я не хочу попасть под перекрестный огонь.