Кровь и почва русской истории - [8]

При этом русские парадоксально оказались главной жертвой, строительным материалом своего успеха в истории: «Основным источником изъятия… прибавочного продукта был носитель… государственности – русский народ. Наибольшая тяжесть эксплуатации (государственной – В.С.) падала на великорусов, и это было следствием суровой объективной реальности, то есть локализации этноса в зонах, крайне неблагоприятных для земледельческого производства»[15]. Проще говоря, русским было нисколько не легче, а тяжелее. Тем более впечатляют достигнутые ими исторические результаты – достигнутые, в очередной раз повторю, вопреки, а не благодаря обстоятельствам.

Попутно стоит указать на мифологизированность объяснения якобы «импульсивности» русского характера и особого, «рваного» стиля русской работы природно-климатическими фактором (короткое лето и длинная зима). Возникновение и поддержание разветвленных структур высокой цивилизации и современной индустрии возможны лишь при равномерном и постоянном распределении трудовых усилий и напряжения.

Феноменальным достижением выглядит русская территориальная экспансия, по своим масштабам и историческим срокам сравнимая с освоением незападного мира испанцами. Чаще всего она интерпретируется в форме культурно-исторического мифа о русскости как производном от географии, в гротескном виде сформулированного Николаем Бердяевым: русский человек «ушиблен» пространством. Видимо, чая избавления от боли этого «ушиба» русские и проделали путь от Балтики до Тихого океана, от северной тундры до Памира.

Каковы бы ни были влияния пространства на социополитическую и экономическую организацию отечественной жизни, само его покорение и освоение должно было иметь какой-то исток, изначальный импульс, причем не выводимый исключительно из материальной стороны - распашки плодородных земель, поисков пушнины и драгоценных металлов. Наука уже давно отказалась от подобных вульгарно-экономических объяснений великих географических открытий и масштабных территориальных эскапад. Не может не навести на размышление, что мировая экспансия в эпоху Модерна была делом всего нескольких среди множества европейских народов: голландцев, португальцев и испанцев, англосаксов и французов. И это вряд ли случайность.

Аналогичным образом полноценное освоениеогромных евразийских территорий, их сопряжение в едином государстве оказалось под силу единственному народу – русскому, ведь занимавшая те же пространства Золотая Орда не снисходила к их хозяйственному и культурному освоению, ограничиваясь военно-политическим доминированием. И это наталкивает на предположение, что не только и не столько русская психика и русская культура были функцией пространства, сколько сама возможность формирования этого пространства как политического и культурного единства оказалась обусловлена существованием русского народа. Словами Ивана Солоневича, проникшего в дух отечественной истории глубже подавляющего большинства профессиональных историков-русистов, «наша история есть история того, как дух покоряет материю…»[16]. Но ведь сначала должен быть дух…

В общем, русскую историю невозможно представить в виде эпифеномена, производного таких факторов (по отдельности и в любой их комбинации), как природа, география и государство.

Любые объяснения ее успешности будут постоянно упираться в один и тот же вопрос – вопрос о том, кто был творцом этой истории. Базовое положение теории систем гласит, что характер системы определяется субъектом, который ее создает. Но ведь творило эту систему не государство, которое само есть результат исторического творчества и тем более не тяжелый климат и огромные пространства, которые надо было преодолеть. Ее творили люди. Хотя государство и география поставили свою неизгладимую печать на отечественную историю, главный источник ее своеобразия коренится самом русском народе, который и был творцом этой истории.

Специально подчеркиваю: история России создавалась не какой-нибудь «многонациональной общностью», а русским народом. Давайте говорить без экивоков: формально-юридическое признание равенства народов и презумпция уникальности  культур не могут и не должны заслонять того обстоятельства, что роль народов в истории различна и не все они выступали ее творцами в равной степени. Перефразируя Оруэлла, хотя все народы равны, некоторые из них равнее других. Это – политически некорректное, но исторически совершенно бесспорное утверждение.

Российская история – история не только русского народа, а Россия – плод и результат сотворчества многих народов, населяющих нашу страну, однако именно русским принадлежит ключевая роль в формировании этой истории и создании государства Россия, которое поэтому можно уверенно называть государством русского народа. Современная этнологическая наука указывает на решающее значение так называемых «этнических ядер» - численно, политически и культурно доминировавших этнических групп – в формировании наций и государств.

Видный американский интеллектуал Сэмюел Хантингтон, автор известной теории «столкновения цивилизаций», в своей недавней книге «Кто мы?» (М., 2004) заявил об основополагающей роли протестантов-англосаксов в формировании историко-культурных основ иммигрантских, созданных с «чистого листа» США. Тем более верно это применительно к русским в органически развивавшейся истории Российской империи/СССР/России. И если ослабление англосаксонского и, шире, европейского ингредиента американской нации создает, по уверению Хантингтона, кардинальную угрозу будущему Америки, то заметное невооруженному взгляду ослабление русских - главный вызов будущему России.