Кровь хищника - [8]

Шрифт
Интервал

— Режьте! Шашлыки жарить будем у Торчащего камня. Мы уже туда направляемся.

Надо бы, конечно, по традиции бишбармак делать, но у молодежи свои вкусы. Да и удобнее на природе шашлык.

Аюхан повел девушек к Торчащему камню. И вот идут они на речку, по бокам от Аюхана две молодые красивые девушки, и он чувствует себя на седьмом небе от счастья, и сердце готово выскочить из груди и взмыть в небо стремительным жаворонком, чтобы пропеть сверху всему свету, как прекрасен мир и как сейчас счастлив он, Аюхан.

И от новых, прежде незнакомых чувств парень дивится сам себе…

— Аюхан-агай, — вернула его с небес на землю Танзиля, — а что важнее для борца: сила или ловкость?

— И сила, и ловкость.

— А в какой категории ты выступал?

— В средней. Судья же объявлял, не слышала, что ли?

— А это сколько?

— Что, сколько?

— Вес, конечно.

— А, восемьдесят девять.

— Ужас! — восхищенно воскликнули девушки в один голос.

И Аюхан не мог не заметить, что в голосе Залии неподдельного восхищения было куда как больше, нежели в голосе ее подружки. И еще парень не мог сам от себя скрыть, что в тот вечер ласковая, красивая и певучая Залия бесповоротно завоевала его сердце.

С мягким плеском бьются о Сукайташ волны. Все вокруг полно жизни. И только этот валун-великан кажется безразличным ко всему. Его холодный, надменный даже облик не выражает никаких чувств, а каменное тело, похоже, не испытывает никакого волнения. Он является лишь свидетелем происходящего вокруг… Вот и Аюхан, прежде не испытывавший особых любовных чувств, второй раз приходит сюда на свидание с девушкой. Но совсем не так все происходит, как это было с Хамдией. Тогда любовь была юношеская, молниеносная и быстротечная. А сейчас Аюхан уже взрослый мужчина, сильный и выдержанный. Только почему же так кружится у него голова, и сердце радостно замирает при виде девушки, которую он пока даже мысленно боится назвать любимой?

— Залия, а сколько тебе лет?

— Восемнадцать, агай. А тебе?

— А ты умножь на два, — смеется Аюхан.

— Не обманывай, — капризно надувает губы Залия. — Ты же старше Танзили на десять лет, значит тебе…

— А зачем спрашиваешь, если знаешь? Возраст для тебя имеет значение?

— Да в общем-то нет…

Молоденькая и говорливая Залия оказалась смелее парня и первая сделала шаг навстречу. Сделав вид, что поскользнулась, она испуганно ойкнула и крепко ухватилась за Аюхана, чтобы не потерять равновесие. Игриво погладив его крепкие бицепсы, положила свои мягкие и гибкие руки ему на плечи:

— Сильный ты… А девушка у тебя есть, агай?

— Нет… Не сложилось как-то, все работа, работа.

— А я вот слышала, что была у тебя девушка, дикторша Хамдия-апай…

Аюхан промолчал, словно не слышал ее слов, и долгим взглядом посмотрел вниз со скалы, давая понять, что разговор этот ему не по душе. Поняв, Залия перевела разговор на другое:

— Почему ты мне не писал?

— Да потому, что в дядьки тебе гожусь.

— А я ждала. Всю зиму ждала, весну…

— И я ждал.

— А девушки первыми не пишут, вот.

— Ну дядям-то можно. А?

— Ладно, Аюхан, не буду тебя больше дядей называть. Не шути больше так, ладно?

— Не буду.

Залия, игриво посмотрев на парня, вдруг спросила:

— А можно девушке первой поцеловать парня?

— Я думаю, что нет.

— Это почему же…

Закончить фразу Залия не успела. Крепко прижав ее к себе, Аюхан осторожно поцеловал девушку в губы. Потом еще раз, смелее и крепче, и еще и еще… Первой опомнилась Залия. Высвободилась из его объятий и, поправляя сбившиеся под легким платком волосы, спросила:

— Будешь меня ждать?

— Обычно парни спрашивают у девушек, будут ли они ждать.

— Ну а сейчас я тебя спрашиваю: будешь?

— Почему?

— Ох, Аюхан, Аюхан… Большой ты, сильный, умный и… Глупый еще какой! Ведь тебя же от леса не оторвешь, ты к нему корнями прирос. Так что придется мне все бросить и к тебе приехать.

И Аюхан, просветлев, благодарный девушке за то, что она сама все решила и сама сказала то, о чем он говорить не решился, с чувством ответил:

— Буду. Очень буду тебя ждать…

Ильяс

Ильяс так быстро гнал машину, что чуть было не пролетел мимо Линизы, стоявшей возле небольшой березовой рощицы за околицей. Резко затормозив, он выскочил из кабины и что было сил закричал:

— Линиза! Эге-гей, Лини-и-иза!!!

— Ильяс!

Парню показалось, что одна из березок отделилась от рощицы и шагнула ему навстречу, так стройна и красива была его невеста.

— Задержался ты, я уж беспокоиться стала. Вот пошла тебя встречать, чтоб скорее увидеть. Случилось что? Почему так долго?

— Да ерунда, пришлось колесо по дороге менять, вот и задержался.

Прижавшись к парню на мгновение, Линиза мягко оттолкнула его от себя и нетерпеливо спросила:

— Ну говори, говори скорее. Что за радостная новость у тебя, о чем ты там по телефону секретничал? Целый день голову ломаю: что бы это могло быть?

— Радуйся, Линиза, радуйся! — Ильяс подхватил девушку за талию и закружил. — Квартиру мне дают! Понимаешь? Квартиру!

— Ну хватит, хватит, медведь. Аж голова закружилась. Разве ж холостякам квартиру дают?

— А я и не собираюсь всю жизнь ходить в холостяках. И коттедж я построил вот этими вот руками. Не пристало директору лесхоза обитать в общежитии. Я, как-никак, хозяин леса.


Еще от автора Гульнур Мидхатовна Якупова
Патриот

Это рассказ о не русском россиянине, патриота Отчизны, родной народ которого уже много веков неразрывными нитями связан дружбой, историей, единой судьбой.


Рекомендуем почитать
Антисоветский роман

Известный британский журналист Оуэн Мэтьюз — наполовину русский, и именно о своих русских корнях он написал эту книгу, ставшую мировым бестселлером и переведенную на 22 языка. Мэтьюз учился в Оксфорде, а после работал репортером в горячих точках — от Югославии до Ирака. Значительная часть его карьеры связана с Россией: он много писал о Чечне, работал в The Moscow Times, а ныне возглавляет московское бюро журнала Newsweek.Рассказывая о драматичной судьбе трех поколений своей семьи, Мэтьюз делает особый акцент на необыкновенной истории любви его родителей.


Макаровичи

Рукавишников И. С.Проклятый род: Роман. — Нижний Новгород: издательство «Нижегородская ярмарка» совместно с издательством «Покровка», 1999. — 624 с., илл. (художник М.Бржезинская).Иван Сергеевич Рукавишников (1877-1930), — потомок известной нижегородской купеческой династии. Он не стал продолжателем фамильного дела, а был заметным литератором — писал стихи и прозу. Ко времени выхода данной книги его имя было прочно забыто, а основное его творение — роман «Проклятый род» — стало не просто библиографической редкостью, а неким мифом.


Баржа смерти

Брошен в тихую водную гладь камень, и круги расходятся, захватывая неподвижные пространства. Так и судьбы людей, ранее очень далёких друг от друга, сходятся по велению кровавой драмы, разыгравшейся в России начала 20-го века. В романе исторические события просматриваются сквозь призму трагедии человеческих судеб. Сюжет развивается стремительно, начиная с белогвардейского мятежа полковника Перхурова в 1918 году. Далее – драма «баржи смерти». Той «Баржи смерти», которая проходит через судьбу России и жизни нескольких поколений ни в чем не повинных людей.


Сокровище господина Исаковица

Представители трех поколений семьи Ваттинов, живущей в Швеции, отправляются в маленький польский городок, где до Второй мировой войны жили их предки, По семейному преданию, прадед автора, сгинувший в концлагере, закопал клад у себя во дворе, и потомки надеются его найти. Эта невыдуманная история написана так просто и доверительно, что читатель не замечает, как, путешествуя по Европе в компании симпатичных деда, отца и внука, погружается в самые страшные события истории XX века. Данни Ваттин не просто реконструирует семейную хронику, Он размышляет о том, как легко жестокость может стать обыденностью, а бюрократ – палачом; о том, что следы трагедий прошлого не стираются на протяжении многих поколений.


Зайчонок

Категория: джен, Рейтинг: PG-13, Размер: Макси, Саммари: Гарри поступает в Хогвартс, где ему приходится учиться не только магии, но и негласным правилам поведения, принятым в магическом мире, и даже искусству манипулирования людьми. Но единственное, чего ему надо, ― чтобы один строгий профессор обращал на него чуть больше внимания.


Наследник имения Редклиф. Том 2

Йондж, Шарлотта Мэри(Charlotte Mary Yonge)(1823–1901).— английская писательница, род. в 1823 г., автор 160 сочинений. Давно практически не публикуется. Но сами англоязычные читатели с удовольствием отсканировали 71 роман Йондж (См. Проект Гутенберг). Фамилия писательницы писалась и пишется по-русски «многовариантно»: Мисс Юнг, Йонг, Янг.Очень молодой выступила на литературное поприще и издала большое число исторических и тенденциозно-религиозных романов, не лишенных теплоты и задушевности. Наиболее известные из них: «The Heir of Redclyffe», «Heartsease», «Dynevor Terrace», «The Daisy Chain», «The Young Stepmother», «Hopes and Fears», «The Clever Women of the Family», «The trial», «The Prince and the Page», «The Chaplet of pearls».