Кровь дракона.Держать строй - [12]

Мужчина – на вид лет сорока пяти. Широкоплечий. Рослый. Одет в бархатный камзол зеленого цвета с богатым шитьем, темно-зеленые, почти черные, штаны заправлены в высокие сапоги с золотыми шпорами. На поясе висит длинный меч. Выглядит крепко сбитым, с выпирающими буграми мышц, но – последствия беспечной, мирной жизни – уже огрузнел, подзаплыл жирком. Лицо абсолютно непроницаемо, из-за отсутствия эмоций выглядит каменной маской. Выделяются только живые, внимательные глаза. Украшенные перстнями пальцы поглаживают холеную бороду. Густые, без единого седого волоска, темно-русые волосы стянуты в хвост.

Женщина выглядит лет на десять-пятнадцать моложе мужа, но может быть, и меньше, стройная, миниатюрная – почти на две головы ниже барона – и весьма привлекательная. Кожа чистая, светлая, лицо без единой морщинки. Наверняка до сих пор собирает толпы поклонников. Строгое, можно сказать, целомудренное, зеленое платье с воротником до подбородка спускается до земли. Темные волосы уложены в высокую прическу. На тонких, аристократичных пальцах одно-единственное украшение – обручальное кольцо. Широко раскрытые карие глаза в обрамлении густых, пушистых ресниц смотрят мягко и несколько… Испуганно?!. Растерянно?!.

Хозяин замка шагнул навстречу гостю и, отвесив положенный поклон, заговорил сочным баритоном:

– Приветствую вас в моем замке, ваше высочество. Чувствуйте себя здесь как дома.

Глеб поклонился в ответ:

– Багодарю, барон Кайл. С радостью принимаю ваше приглашение.

– Разрешите представить: моя жена, баронесса Ингрид.

Баронесса сделала книксен и протянула гостю узкую ладошку. Уроки Индриса не прошли даром: Глеб изящно поклонился и мягко коснулся губами нежной, бархатистой кожи.

– Мое почтение, баронесса.

Баронесса заалела, бросила взгляд на супруга, но не торопилась убирать ручку из ладони Волкова. Барон Кайл многозначительно прочистил горло. Ингрид поспешно выдернула ладошку из руки гостя, отпрянула назад. Глеб сделал шаг назад, смутился, словно совершил что-то неприличное. Хотя… Баронесса его действительно заинтересовала, и не будь рядом ее мужа, то… Кто знает, кто знает?.. Волков долгое время успешно сопротивлялся чарам столичных красоток, но сейчас вполне мог и не устоять. Что тому было причиной: долгое воздержание?.. Зов плоти, на генетическом уровне понимающей, что при нынешних рисках жизнь может прерваться в любой момент, и сейчас требуя выполнить заложенную программу продолжения рода?.. Влюбленность?.. Мимолетный порыв страсти?.. Но так или иначе, миниатюрной баронессе, не прилагая никаких усилий, удалось совершить невозможное – заставить поблекнуть в памяти Волкова образ Эливьетты: далекий, недостижимый идеал, поразивший Глеба с первой встречи. Надолго ли?!

Барон Кайл предложил проследовать в главную башню. Но, как понял Волков, приглашение распространялось только на него одного, а не на его спутников.

– А мои люди? – спросил он.

– Не беспокойтесь, маркиз, о них позаботятся. Если среди ваших спутников есть рыцари, то, естественно, приглашение распространяется и на них. Но сидеть за одним столом с солдатами?! – барон поморщился. – Или с орками… Нет, я нисколько не подвергаю сомнению их храбрость или верность вашему высочеству…

Глеб вспомнил отношение к оркам столичных дворян. Посадить за свой стол орков?!. Да, для благородных господ – это урон достоинству. Всё!.. Точка!.. Им плевать, что большинство тех же орков еще недавно проливали свою кровь за Фаросское герцогство и заплатили за свою верность маркизу самую высокую цену – своими жизнями!

Да и в походе многие дворяне косились, что Волков проводит слишком много времени в кругу своих охранников. Пожалуй, единственные, кто доброжелательно отнесся к его охране: и к оркам, и к наемникам из дворцовой стражи, были нугарские дворяне. Но они сами, по мнению большинства благородных, не полноценные рыцари, а так – серединка на половинку! Недорыцари! Те же простолюдины, только с золотыми шпорами!

Вот и сейчас, когда Глеб представил барону Кайлу Сувора, тот оглядел рыцаря и спросил кислым тоном:

– Нугарец?

Видимо, и он разделял всеобщее мнение по поводу рыцарей Нугары.

– Да, – ответил Сувор, гордо вздернув подбородок.

– Он – рыцарь, – негромко, но внушительно добавил Волков.

Барон не стал противиться наследнику престола, но было понятно, что приглашение Сувор получил только благодаря Волкову.

– Ваше высочество… Сэр… Входите.

Вместе с хозяевами они вошли в башню. На пороге Глеб оглянулся на своих спутников, но к тем уже подошли несколько слуг и повели в сторону казарм. Видимо, барон решил отвести им место рядом со своими солдатами. Свита барона последовала за гостями.

– Ваше высочество, мой мажордом покажет отведенные вам апартаменты.

К гостям подошел одетый в зеленую ливрею пожилой мужчина, поклонился и представился мажордомом замка. Глебу он показался чем-то похожим на Индриса. Профессия накладывает свой отпечаток.

Следом за мажордомом Глеб и Сувор поднялись на третий этаж башни. Тот указал на комнаты по соседству.

Волков вошел в отведенные ему покои, состоящие из двух комнат. Огляделся. Стены были задрапированы зеленым бархатом. На них развешаны расшитые ковры. Украшенный резьбой и позолотой стол, несколько стульев и кресел. Возле стены очаг. На стенах позолоченные светильники. Дубовый паркетный пол был чисто вымыт, стол, стулья и прочая обстановка были протерты влажной тряпкой, но, несмотря на раскрытые окна, воздух в комнате пах пылью и затхлостью. Видимо, эти покои были предназначены для особых гостей и ими не так часто пользовались. Скорее всего, наскоро привели в порядок, узнав от прискакавших в замок первыми вестников о прибытии маркиза. Вторая комната была размерами поменьше. Две трети ее пространства занимала огромная кровать – человек десять может поместиться, – с резными столбиками и плотным балдахином все той же зеленой расцветки. Рядом с изголовьем притулился низкий резной столик.