Кровь ангелов - [20]

Страх пронзил Ларса, подобно гвоздю в метр длиной, ему стало очень, очень холодно.

– Что такое? – недовольно спросила Эльтирия, переставая стонать, и тут заметила супруга. – Мой государь? Присоединяйся, а то юнец не справляется, надо бы подбодрить его, ты ведь любишь подобные игры…

– В другой раз, сейчас дела, – сказал Нервейг, махнув ручищей, и бросил себе за спину, в коридор: – Карелус, ты готов?

– Да, мой государь, – отозвался невидимый управитель.

– Тогда пошли. – И хозяин Империума вышел из комнаты.

Фемина вцепилась в Ларса с новой силой, и он вернулся к ее телу, маленькому, но при этом округлому, к упругой груди, жадным губам и ненасытному лону, к терпкому запаху пота и впадинкам у ключиц…

Когда она ушла, а случилось это не скоро, у него едва хватило сил на то, чтобы доползти до душа.

Мягкие переливы, когда голос незаметно то понижается, то повышается, перебор, при котором ты слышишь и каждую струну, и тот звук, какой они создают вместе. Замершие слушатели, чьи сердца бьются в унисон, забывшие о своих горестях люди, полулюди и гомункулы, ловкие пальцы, ласкающие гитару, и лицо, в этот момент вовсе не страшное, а одухотворенное.

Да, Синистер умел петь и делал это великолепно.

Вот только тот из братьев-карликов, что считался «талантливым», редко использовал инструмент не для того, чтобы изображать из себя идиота и выставлять дураками окружающих. Обычно он хихикал, строил рожи, паясничал и вел себя как избалованный ребенок, а гитарой разве что гвозди не заколачивал.

И лишь иногда, вечерами, когда обитатели внутреннего двора собирались в одном из перистилей, у фонтанов…

Ларс слушал Синистера всего во второй раз.

– Великолепно, супер, – бросил один из мускулистых здоровяков, то ли Алитон, то ли Сальвиг, мало отличавшихся друг от друга и всегда ходивших обнаженными.

– Что бы ты понимал? – пробормотал Декстер, но без обычной язвительности.

Сегодня все обитатели внутреннего двора вели себя тихо – Алису, стройную девушку-змею после визита к ней Божественной Плоти слуги вынесли из комнаты в черном мешке.

По слухам, Нервейг едва не разрезал ее на куски.

Крики Алисы Ларс слышал, и в этот момент ему было все равно, человек она или нет – хотелось выскочить в коридор и броситься туда, где развлекался владыка Мерцающего трона…

– Понимание – редкая вещь, и обычно ей хвастаются невежи, – сказала Мельдия.

– Такие, как я! – Декстер с готовностью выпятил грудь, а его брат отложил гитару и взялся за стоявший рядом стеклянный кубок, наполненный вином, темно-вишневым и густым, как кровь.

– Помянем же ее, отправившуюся на Обратную Сторону! – воскликнул он.

В выпивке и закуске обитателей внутреннего двора никто не ограничивал, но каждый знал, что если он потеряет привлекательность, то мигом покинет пределы дворца, и вряд ли живым.

Но сегодня все запреты оказались сняты.

Ларс сам выпил немного, но пьяных вокруг хватало – кто-то из девушек уже спал на диване, жирный Тич, тот, что с тонким голосом, пытался встать, хватаясь за ствол пальмы, но никак не мог, а один из мутантов-безголовиков храпел в углу, и рядом с ним воняла лужа блевотины.

– Помянем, – кивнула Мельдия, и все, кто еще мог, взялись за бокалы.

Ларс отхлебнул, в голове зашумело, захотелось лечь прямо здесь, никуда не уходить, и чтобы Синистер спел еще и грусть сгинула, тоска развеялась и боль ушла из сердца…

Из сердца, где до сих пор живут воспоминания о доме.

Он с ужасом ждал того дня, когда фемина придет к нему вновь, да еще и вместе с супругом…

– Не пей, козленочком-позленочком станешь, бурялк-твяк-твяк, – сказал придвинувшийся ближе Декстер. – Скажи-ка, парень, а ты вот веришь в Божественную Плоть?

Ларс насторожился, хотя внешне остался таким же расслабленным.

Давно понял, что братья-карлики вовсе не страдают недостатком ума, хотя изо всех сил демонстрируют свою глупость, и заподозрил, что вокруг новичка они крутятся не просто так.

– Верую, ибо она есть, – ответил он так, как надлежит любому гражданину Империума.

Декстер скривился.

– Ну, этакую брехню-рехню и я нести могу, – заявил он. – А вот честно скажи, а? Веришь?

Да, Ларс всю жизнь молился, как положено, но при этом не ощущал ничего особенного – да, есть некий человек и больше чем человек, могущественный правитель Империума, защищающий человечество от глобальных напастей, но какое ему дело до фермы Карверов в аллювианской глуши? Он приносил жертвы и посещал храм, исполнял все, что требуется от хозяина усадьбы, но больше по обязанности, из нежелания выделяться меж соседей.

А уж после того, что он увидел здесь, во дворце, рядом с Мерцающим троном…

Но сказать об этом Декстеру, признаться, что Божественная Плоть для него – кровожадный ублюдок, дорвавшийся до власти и наслаждающийся ей, и что верить в такого невозможно?

Нет, никогда.

– Верую, ибо она есть, – повторил Ларс. – А ты что, сомневаешься?

Карлик недовольно засопел и отвернулся, а брат его вновь потянулся к гитаре.

И в этот момент погас свет – лампы под потолком, что пусть приглушенно, но горели всегда, создавая вечно царивший в пределах внутреннего двора полумрак. Кто-то из девушек взвизгнул, Тич, судя по тяжелому шлепку, упал на пол и принялся пискляво ругаться.