Кропоткин и хилиазм - [2]

И в гораздо более поздней статье «Лев Толстой – художник и мыслитель» Кропоткиным ещё более ясно выражена суть истинной, свободной религиозности в противопоставление её закабаленному в ложной обрядовости, циничной «законности», безбрежном ханжестве «традиционному» религиозному сознанию представителей конфессий, не отринувших этатизм из своего вероучения. «Люди всех религий: буддисты, евреи, мусульмане, христиане и язычники, свободомыслящие и даже атеисты, все одинаково сходятся в том, что хорошо и что плохо. И часто такие люди в свое личной жизни стоят ближе к учению Христа, чем большинство тех, кто считает себя христианами… Основой из всех религий является одна и та же истина и что эта истина (будучи нравственным принципом) не должна содержать в себе ничего, что отвергает разум, освобождённый от предрассудков и суеверий».

То, что Кропоткиным на этическом (и отчасти эстетическом) уровне были выявлены тенденции «великого примирения» философии и религии на «общей ниве» освобождения человечества от зла «мира сего», выражающегося прежде всего в сатанинском государственном устройстве, было признано даже католической церковью, самой этатической и наиконсервантивнейшей из христианских конфессий (одна только папская теократия говорит сама за себя). В польском католическом еженедельнике «Тыгодник Повшехны» о «Записках революционера» было сказано, что «это мудрая и красивая книга о мудром и красивом человеке и его незаурядной жизни, книга о человеке, близком к нам, невзирая на идейные различия».

Оскар Уайльд с высоты своего писательского таланта тоже разглядел высочайший талант Петра Кропоткина; талант непредвзятого учёного-обществоведа и неистового трикстера Анархии. Он так сказал об этом: «К числу самых законченных жизней, какие я только встречал и насколько простирается мой опыт, - принадлежит жизнь Вердена и жизнь князя Кропоткина. Оба этих человека годами сидели в тюрьмах. Верлен – единственный христианский поэт после Данте, а другой с душой Христа, прекрасного, белоснежного, пришедший, как говорят, из России».

Если взглянуть на творчество Кропоткина не с точки зрения ортодоксального анархизма, неистового атеизм или злобствующего этатизма, а объективно, непредвзято, то можно увидеть, что именно им было поднято эклектическо-энциклопедическое знамя этического (мистического) анархизма, впоследствии подхваченное Карелиным, Солоновичем, Преферансовым, Чулковым и их сторонниками, и не павшее до сих пор, несмотря на все старания этатизма и вульгарного анархизма (как агента первого) дискредитировать и уничтожить это учение.

С высоты нашей постмодернистской эпохи можно критически, а подчас и скептически-нисходительно, относиться к их своеобразной массонско-орденской «стратегии и тактике» постепенного общества на либертарных началах, предопределённой прежде всего этатической реакцией большевизма, впоследствии государственным террором уничтожившей и эти подпольные ростки анархической мысли. Но именно ими, а не «классическими» анархистами, было сохранено и развито учение, которое так спешил и не успел сформулировать Кропоткин в «Этике».

Наш современник, недавно ушедший от нас «последний из могикан» подвижник «первой волны» мистического анархизма, Василий Налимов так характеризовал преемственность воззрений Кропоткина в учении орденов тамплиеров и розенкрейцеров, самоназванных по той же преемственности еретиков-хилиастов позднего Средневековья: «Выдающиеся представители этого направления, А.А.Карелин, А.А.Солонович и Н.И.Преферансов, приступили к строительству «внутреннего человека», духовное состояние которого, основанное на опыте сознания, полагалось единственным условием «Преображения мира». Их понимание и задачи трансцендировали кропоткинские пределы «солидарности и взаимопомощи», достигнув архетипических глубин Универсума – Кришны, Будды, Христа – Любви и Сострадания».

Созидание «внутреннего человека», т.е. индивида, живущего по Божьей Воле или, другими словами, по законам естественной нравственности (но не права!), есть главная задача анархизма вообще, и мистического (этического, миллениумистического) анархизма в особенности. Это изначально понимали все истинные христиане-антиэтатисты, равно как и неортодоксальные представители иудаизма и ислама. Так «православный анархист» преподобный Серафим Саровский учил: «Стяжай себе мирных дух, и тысячи вокруг тебя спасутся».

Вот и для Кропоткина, как и для хилиастов, Божественное утверждение перманентности свободы воли, больше цель, чем средство освобождения от Зла, «…анархизм – нечто большее, чем простой способ действия или чем идеал свободного общества. Он представляет собою, кроме того, философию как природы, так и общества, которая должна быть развита совершенно другим путём, чем метафизическим или диалектически методами… Я видел, что анархизм должен быть построен тем же методами, какие применяются в естественных науках; но не на скользкой почве простых аналогий, как это делает Герберт Спенсер, а на солидном фундаменте индукции, применённой к человеческим учреждениям. И я сделал всё, что мог в этом направлении» (из «Записок революционера»).