Кронштадт 1921 (Документы о событиях в Кронштадте весной 1921 г.) - [132]

Уже на бригадном собрании 1 марта с. г. до обеда была принята резолюция разоружить коммунистов (говорилось об усилении караулов), а после обеда команда сама по себе выстроилась и выставила караулы, где им нужно было, и таким образом уже 1 марта комитет захватил в свои руки оружие и выставил караул у Петроградских ворот.

Что же касается вооруженного сопротивления мятежников, могу объяснить следующее:

Все распоряжения по этому поводу должны были исходить от комиссара штаба Кронштадтской крепости т. Новикова, а главным образом от т. Кузьмина — комиссара Балтфлота, который все время с 1 марта присутствовал там и должен был отдавать решительные распоряжения. Кроме того, насколько мне известно, вопрос об организации сопротивления решался в парткоме, но, будучи членом парткома, я не знал, чем было решено. Таким образом организация сопротивления не была проведена, вероятно, надеялись на благополучный исход только благодаря агитации.

Относительно коллектива линкоров "Севастополя" и "Петропавловска" могу показать следующее: комиссаром линкора "Севастополь" был Чистяков, но почти накануне мятежа было получено приказание сдать дела.

На бригадном собрании Чистяков призывал к борьбе с непорядками в деревнях. Затем он куда-то исчез, вероятно, уехал в Петроград, в Кронштадте, кажется, не оставался. После организации ревкома было собрание коллектива "Севастополя", — коллектив присоединился к резолюции кронштадтцев, то есть признали ревком и в то же время не выходить из партии и бороться против бюрократизма, это было напечатано в газетах ревкома.

Состоялось также собрание коллектива и "Петропавловска". Там картина другая. На собрании плутонговый командир (фамилию забыл) поставил ребром вопрос, кто хочет выйти из партии, тот должен заявить теперь же. По этому предложению вышел только один из партии. На собрании была принята резолюция, не признающая ревкома и требующая гарнизонного собрания коммунистов, вследствие этого были арестованы 12 товарищей. После этих арестов вышли из партии 18 человек. Когда мы сидели в тюрьме, то один из плуткомов, тоже сидевший с нами в тюрьме, передавал, что когда весь комсостав "Севастополя" ужинал в каюте, то пришедший туда старший помощник Карпинский предложил тост за Антанту.

Начальник тюрьмы с начала существования ревкома быт коммунист ТУЗОВ, но дня затри перед наступлением его сменили, и начальником был назначен занимавший должность помощника Тузова, а при старом режиме был надзирателем, Макаревич. Как передавали намеками, а ныне открыто, из уголовных, говорили, что нам 18 марта назначен день казни, причем предполагалось в нашу камеру бросить гранату и этим заставить бежать из камеры, а затем расстреливать из пулемета, стоявшего у выхода. ШУСТОВ — комендант тюрьмы от ревкома и "Петропавловска" при нашем освобождении забрался на крышу и бросал ручные гранаты. Тузов оказался на высоте своего положения. Когда началось наступление, то он вышел из квартиры, нашел курсантов и повел их нас освобождать, и благодаря ему мы были освобождены.

Зосимов

Допрашивал Уполномоченный Карусь

18/3-21 г.

ЦА ФСБ РФ, ф. 114728, т. 175, л, 10. Заверенная копия.

№ 15 ПРОТОКОЛ ДОПРОСА ВАСИЛЬЕВА

Опрошенный гр[ажданин] ВАСИЛЬЕВ Павел Дмитриевич, б[ывший] Председатель Кронштадтского Совдепа, по делу о Кронштадтском восстании 26 мая 1921 года показал:

24 февраля с. г. в Кронштадте были получены первые известия о том, что в Петрограде происходят волнения рабочих на почве закрытия фабрик и заводов и тяжелого материального положения. Эти сведения исходили главным образом из судовых команд в сильно преувеличенном виде. Считая, что на всякий случай необходимо принять меры, в тот же день по постановлению Партийного Комитета созвано собрание организаторов Рабочих Коллективов, где ими было предложено выделить из каждого Коллектива по 3–5 чел. надежных коммунистов и установить дежурства 2–3 товарищей для постоянного дежурства в Коллективах. Из выделенных же товарищей был составлен Отряд в 80 человек, разделенных на четыре смены, несших дежурства в помещении партийного К[омитета]. Отряд и дежурный взвод были предназначены на помощь большому отряду Особого отдела и находились под его командованием.

25 февраля в рабочих частях города и красноармейских и морских частях было спокойно. На "Севастополе" и "Петропавловске" возвращающимся из П[етрограда] матросами передавались петроградские события в искаженном виде, что волновало команду. Эти обсуждения происходили по кубрикам и ротам. К вечеру команда требовала общего собрания и освещения петроградских событий. Собрание было сделано и проведено тов. ЗОСИМОВЫМ (комиссаром бригады). Ночью, находясь в Особом отделе, совместно с тов. ГРИБОВЫМ (нач. Особотдела), тов. ЗОСИМОВЫМ (комиссаром бриг[ады]), БРЕГМАНОМ (секретарь ко[мите]та Партии) и НОВИКОВЫМ (ком[иссар] крепости) было получено сообщение, что на "Петропавловске" и "Севастополе" команды требуют общего собрания. На собрание были посланы т.т. ШУВАЛОВ (н-к Политотдела) и ЗОСИМОВ, которые сообщили с собрания, что команды, желая удостовериться в правильности происходящих событий, избирают комиссию в Петроград на фабрики и заводы, избрание делегаций было сообщено в Петроград в О[собый] о[тдел] и тов. КУЗЬМИНУ, Комиссару Флота, с предложением встретить и направить их куда-либо. С ними же вместе для сопровождения был послан и тов. ЗОСИМОВ. Этой же ночью на заседании в Штабе Крепости у Комиссара было устроено совещание, выяснялся вопрос о настроении в частях и принятие необходимых мер. Т. НОВИКОВЫМ было отдано ряд распоряжений по фортам и частям об установлении коммунистов на все виды связи, о дежурстве коммунистов и т. п. Тогда же был поставлен президиумом Исполкома контроль на телефонные станции, телеграф и почту. Зав. Отделом Управления и н-ку милиции предложено было усилить караулы по городу.