Вскоре явились скотоводы. Их начальник, лукаво улыбаясь, доложил о том, что неандертальского младенца найти не удалось, зато неподалёку им встретилась хорошая, сочная трава, а они не удержались и нарвали её по большой корзине для каждой коровы.
— Сгинь, — беззлобно распорядился я.
Подошли мастера. Я выдал им готовую формочку для кирпичей и приказал наделать таких ещё. Затем явился колдун с сообщением о том, что попытка выйти на связь с добрыми духами провалилась.
— Вне зоны доступа? — уточнил я.
— Да, великий вождь, — неуверенно ответил колдун.
— Иди сюда! — прикрикнул я на Старшего Охотника. — Слушай, что говорят.
Охотников я так и не пустил в лес. Они сидели у пещеры, а женщины костерили их последними словами.
— Попробуй поговорить с ними опять, — попросил я колдуна. — Пообещай им что-нибудь, не знаю… Ну например, что я отколочу всех охотничков дубиной, если добрых духов это развеселит.
— Сделаю, великий вождь.
И колдун ушёл.
— Великий вождь, — заговорил, было, Старший Охотник, но я оборвал его:
— Молчать! Сейчас будете таскать кирпичи с воинами. Кстати! А вы какого лешего тут торчите, я же велел вам заниматься!
— Обстановка была напряжённая, — объяснил Старший Воин. — Вот мы и приглядывали.
— Значит, приказы вождя игнорируем. Дембелями себя почувствовали? Сегодня вечером каждый отожмётся от земли сто раз.
— Это сколько? — обречённо спросил Старший Воин.
— Много. Мне самому придётся считать. А сейчас принимайтесь за кирпичи.
К обеду подошли рыбаки.
— Где неандертальская старуха?! — грозно спросил я.
— Прости, великий вождь, — ответил Старший Рыбак. — Мы не видели нена…, неда… Людей из поганого племени. И можешь нас бить, но ни один рыбак их больше не тронет, пусть они хоть на голову нам лезут.
Обедали рыбой и лепёшками.
Потом я всё-таки отправил охотников в лес, а сам с воинами и старейшинами занялся лепкой кирпичей.
* * *
Поздним вечером я сидел у костра один. Люди поразбредались, кое-кто уже спал. Я смотрел на звёзды и ни о чём не думал. Неслышной тенью мелькнул Волчонок и примостился рядом.
— Великий вождь, — зашептал он. — А почему ты не хотел убивать бабу из поганого племени?
— С чего ты взял?
— Да я просто видел твои глаза, когда она упала.
— Пожалел.
— А разве воин может жалеть врага?
— Выходит, что так.
Мы помолчали. В отблесках костра было видно, как у входа в пещеру укладываются наши соплеменники. Те, что наши себе пару, ушли подальше, вглубь, в непроглядную тьму.
— Ты чего не спишь?
— Да вот, захотелось мне посмотреть, смогу ли я выдержать ночное дежурство.
— Постой! — встрепенулся я. — Это что, Старший Воин уже засунул тебя в наряд?
— Нет, великий вождь. Я сам, правда. А часовой только что ходил около тренировочной площадки.
Мы помолчали снова.
— Говорят, звёзды — это глаза духов, которые смотрят на нас с неба, — поделился Волчонок своими астрономическими познаниями.
— Может быть, — рассеянно согласился я.
Давненько мне не приходилось сидеть вот так ночью у костра. Языки пламени плясали на дровах; мы бездумно таращились на них, прислушиваясь к треску сверчков. Мной владели дремота, приятная сытость, истома. Покурить бы вот ещё, но придётся терпеть. А этот тип гундосил, что мне и недели здесь не протянуть. Дурень он, право слово. Да будь моя воля, я бы на все выходные сюда мотался. И в отпуск.
— Великий вождь, — прервал молчание Волчонок.
— Ну?
— А что мне будет за мой промах?
Я лениво обернулся к собеседнику.
— Это кто тебя надоумил спросит меня такое?
— Ты же сегодня побил воинов. И отжиматься заставил.
— Ну, им попало за дело. Да и вообще, для профилактики полезно. А тебе так скажу: учись стрелять. В бою промах может стоить жизни.
— Я понял, великий вождь.
— Шёл бы ты спать.
Волчонок упрямо помотал головой и тут же доложил:
— Великий вождь, а из-за тебя сегодня бабы дрались. После ужина, за пещерой.
— Женщины, Волчонок.
— Навешали друг другу, как полагается. Даже ты не всегда их так колотишь.
— Ладно, раз такое дело, то пойду я.
— Добрых снов, великий вождь.
— Спасибо.
Я набрал лучинок, запалил одну от костра и направился к себе. Там меня уже ожидала молодая, здоровая девка — по-видимому, победительница состязаний, о которых сообщил Волчонок. Я воткнул три лучины в трещины, коими изобиловали стены моего жилища, погнал гостью мыться и вынул из-за пазухи изготовленное вечером ожерелье.
Да, кто бы чего не говорил, а можно жить и с дикарями.
* * *
С утра притащился студент. Он прошёл мимо настороженных воинов прямо ко мне. Я сидел на краю ямы, наблюдая за тем, как месят глину. Он примостился рядом со мной.
— Привет! — сказал я. — Ты бы поменьше тут шлялся. Прибьют ведь.
— Здравствуйте. Не волнуйтесь, у меня амулет. Ни камень, ни дерево вреда мне не причинят.
— А рыбья кость?
— Что, простите?
— Наши делают наконечники стрел из рыбьих костей.
— Ой! — вырвалось у этого типа. — Хорошо, что вы сказали.
Излишняя самоуверенность слетела с него в один момент.
— Пойдём ко мне, — пригласил я. — Там нам будет удобнее. А то смотри, бабы уже уши развесили, давно я их палкой не охаживал.
После этой фразы женщины принялись топтать глину с удвоенным усердием, а студент двинулся за мной.
