Кроличья нора, или Хроники Торнбери - [5]

Пришла в себя уже сидя на земле, вся мокрая от липкого холодного пота. Я дрожала как осиновый лист и была испугана до полусмерти.

Первая мысль – был ли кто невольным свидетелем моего падения? – заставила оглядеться.

Никого.

«Не надо было слушать гадалку, ее чары опасны для здоровья».

Постепенно восстановилось дыхание, утихла дрожь, и я с трудом встала на ноги. Голова кружилась, подташнивало. Что же случилось?

Я вновь посмотрела по сторонам. Странно. Ни одной человеческой души.

Осознание того, что вокруг все изменилось, приобрело невиданные размеры и обрушилось со всей мощью новой обретенной реальности.

Мир восприятия стал другим. Зрение подтверждало, что я одна, обоняние сходило с ума от незнакомых запахов, и лишь осязание не давало мне потерять контроль и удариться в панику. Какое-то время я еще сжимала пластиковую бутылку с прохладной родниковой водой. Но нарастающая паника лишила меня сил, рука невольно разжалась, бутылка с глухим звуком упала на землю и медленно откатилась в сторону. Я проводила ее взглядом.

Куда-то исчезла асфальтовая дорога. Я стояла на широкой лесной просеке. По земле шел петляющий след от колес, довольно узкий и глубокий, испещренный серповидными вмятинами копыт.

Странно…

Не знала, что в Покровке занимаются выездкой.

Парк уже не тот. Вокруг меня красовались янтарные сосны, окруженные островками разлапистого папоротника. Сквозь их величественные, устремленные ввысь стволы пробивался теплый солнечный свет. Куда девались липы и ясени? И откуда идет дурманящий сладкий запах? Оглядевшись, увидела недалеко от дороги, в низине, неизвестный кустарник, сплошь усыпанный пышными белыми гроздьями. Любопытство возобладало, я осторожно спустилась с насыпи. Боярышник. Нагнула роскошную гроздь, чтобы вдохнуть аромат… И вдруг послышался стук копыт.

Всадники?

Двое облаченных в старомодные сюртуки мужчин показались из-за поворота лесной дороги и быстро приближались.

Я поспешила укрыться за колючим кустом, чувствуя, как вновь надвигается паника и полное непонимание происходящего. Продолжала цепляться за соломинку, полагая, что задумалась, свернула на нехоженую тропу и попала в сосновый лес. Но память и логика подсказывали: не было протяженной сосновой посадки в Покровском-Стрешнево!

И все равно упрямый разум пытался спастись и подкидывал новые идеи и подходящие объяснения.

Всадники могут быть ряжеными. Обычными актерами! Точно! Рядом снимают кино? Я с надеждой поискала глазами оператора со съемочной группой. Увы…

Никого кроме меня и быстро приближающихся людей в странной одежде не было и не могло быть в тот день, 20 мая 2009 года.

Глубоко в душе я осознавала: произошло нечто ужасное, я безвозвратно пропала. Мне было легче считать происходящее сном или галлюцинацией. Поэтому, притаившись за кустом, пытаясь от страха сжаться в точку, исчезнуть, раствориться в воздухе, я изо всех сил зажмурилась и приказала себе проснуться. В голове зазвенело, но ничего не изменилось – «сон» продолжался. Я сидела, скукожившись от страха и с глупой надеждой, что меня никто не увидит и не найдет.

Всадники остановились на дороге как раз напротив куста боярышника. Один из них спешился и осторожно взял в руки лежащую в пыли пластиковую бутылку с водой. Как я ругала себя в этот момент! Но слабая надежда, что мое убежище не будет раскрыто, все еще жила. Я не поднимала головы, боясь смотреть в их сторону, и продолжала мысленно твердить: «Меня не видят, меня никто не видит, сейчас они исчезнут, и все будет хорошо. Я проснусь в своей кроватке».

И тут я услышала:

– Мисс, можно к вам обратиться?

На идеальном английском.

Я онемела.

«Мало того, что ряженые, еще и туристы… Сплю… Точно сплю».

– Мисс, спрятавшаяся за кустом, я обращаюсь к вам…

Мое убежище раскрыто. Прочь, паника!

Смирившись с неизбежным конфузом, выпрямилась. Делать нечего… Сидеть, сгорбившись, подобно гоблину, глупо. Но меня не покидала уверенность, что все происходящее – сон. Другого объяснения не находилось. Порой случались так называемые многослойные сны, глубокие, долгие и похожие на плотный кокон из различных дополняющих друг друга видений. Вырваться из подобной иллюзии подчас очень сложно, разрушить ее может проявление очень сильной эмоции, такой как страх, удивление или радость. Странно, что удивление и страх пока не позволили мне проснуться. Видимо, сон был действительно крепким, и мало того – он мне явно не принадлежал, я играла в нем придуманную роль, как марионетка. Кто же был кукловодом, дергающим за ниточки?

– Мисс, это ваша фляга с водой? – продолжал допрос один из всадников.

Ничего не оставалось, как выйти из зарослей и подняться на дорогу.

Молодой человек в запылившемся сюртуке болотного цвета, с взъерошенными от ветра рыжими волосами удивленно смотрел на меня. Второй всадник, оставшийся верхом, также с нескрываемым интересом наблюдал за происходящим. Приятный на вид мужчина в синем камзоле, лет тридцати пяти, с растрепанными темными волосами и с довольно надменным лицом. Лошадь под ним, разгоряченная быстрой ездой, гарцевала, рвалась из узды, и он похлопывал ее по шее, успокаивая.

«Странный сон, – подумала я. – Необыкновенно ясный, наполненный звуками и запахами. Обычно это свойственно созданным, а не навязанным снам. Почему же я не могу взять нить видения в свои руки, почему не получается исчезнуть с этого места, когда это так необходимо?»