Кризис жанра - [42]

На проселочной дороге прямо перед машиной с боковой дороги выехал милицейский «УАЗ-659» со включенными мигалками. Я нажала на тормоз, сдерживая ругательства: «Началось!» Из «УАЗа» выскочили двое милиционеров в бронежилетах с автоматами.

— Выйдите из машины! — заорал старший сержант не своим голосом, направив автомат на нас. Вздохнув, я вызвала у себя слезы и, выбираясь из салона, зарыдала в голос:

— Не стреляйте! Мы ничего не сделали.

— Заткнись! — сердито буркнул он. — Ты, верзила, тоже руки подними!

Сквозь пелену слез я посмотрела на грязного, всклокоченного Александра. Мой подопечный, как всегда с улыбкой, стоял и смотрел на милиционеров.

— Не стреляйте в него, он ненормальный, — запричитала я, тыча пальцем в подопечного. — Саша, подними руки, это такая игра.

Александр нехотя повиновался, пожаловавшись:

— А почему мне не дадут автомата?

— Может, лучше сразу гранату? — зло оскалился страж закона. — Хватит ваньку валять! Документы!

— У него нет документов, — вмешалась я опять. — У меня есть телефон его тети. Она подтвердит личность Саши. Если вы мне не верите, можете позвонить.

— Ваши документы, — буркнул мрачно старший сержант, посмотрев на меня. Я протянула корочки. Он повертел их в руках и вернул с недовольным видом. — Почему вы так подозрительно выглядите? Что случилось?

— Саша смотрел на кузнечиков и упал в воду, — с невинным видом соврала я. — Со мной же и вовсе приключилась дурацкая история. Утром поскользнулась в подъезде, все ступеньки пересчитала.

— Не кузнечиков, а плавунцов, — поправил, досадуя на мое невнимание, Александр. — И я не сам упал, а меня злой дядька толкнул.

Второй милиционер решил обыскать Александра.

— Бумажник, — провозгласил он громко, показывая складывающийся потертый бумажник моего подопечного, — внутри фантики от конфет, — голос стал озабоченным, — в отделении для мелочи — пуговицы, шарик и скрепка.

— Проверь карманы! — скомандовал напарник.

— Твою мать! — воскликнул обыскивающий, с отвращением отряхивая руку. — Раздавленная лягушка. Может, бугай не придуривается? — Он бегло осмотрел машину. — Ничего!

Лицо старшего сержанта скривилось, словно он хлебнул бензина.

— Выстрелы слышали? — спросил он, не сводя глаз с Александра.

— Да, петарды взрывали, похоже, — кивнула я с безразличным видом, — дети, наверное.

— Я тоже все слышал, — отозвался Александр. Он изобразил звуки, которые издает автоматическое оружие. От автоматов перешел к пистолетам: — Ды-дыш, ды-дыш, а потом опять тра-та-та-та.

— Замолчи! — гаркнул на него напарник старшего сержанта. — Не хватало еще здесь дебилов выслушивать.

— Я особенный, — обиделся Александр.

Рация милиционера с треском и шипеньем ожила, и он, ответив, пообещал немедленно подъехать.

— Короче, проезжайте, — распорядился он, мельком оценив наши несчастные лица, мое и Александра. — Если увидите что-то подозрительное, сразу звоните.

— Конечно, первым делом, — кивнула я. Первый милиционер тем временем спросил у второго, хорошо ли тот обыскал «Фольксваген».

— Лучше не бывает, — ответил второй рассеянно.

Нас отпустили без взяток и драк. За десять минут машина достигла черты города и въехала в него. Только в эту секунду я позволила себе расслабиться и обдумать, что же произошло только что. Мы с Александром поехали поговорить к Артему и попали в засаду. Засада была устроена хоть и спонтанно, но все-таки организованно. Коту позвонили и сообщили, что мы едем. Кто мог знать об этом? Ксения, жена Артема. Ее лица на свадьбе я так и не разглядела толком. Может, это она порешила своего тестя и остальных, чтобы муж быстрее разбогател, чтобы в конце шлепнуть и его? Версия дикая. Но чего не может быть в нашем безумном мире? Был еще вариант, что телефон Ксении прослушивался. Это можно проверить. Однако сильнее всего меня терзала идея, что все организовала моя нанимательница. Из головы не шли слова Артема, что если его отца убили, то заказчица убийства — Агеева. Дьявольски хорошо тогда складывалась мозаика событий! Муж Агеевой коллекционировал старинные вещи, любил древнюю мебель и прочее. А у таких людей непременно имелись криминальные связи, чтобы доставать подобные вещи, так как мир антиквариата буквально кишит бандитами разных мастей, и, окунувшись в эту муть, невозможно остаться чистым. Со смертью мужа финансовые дела Агеевой идут все хуже и хуже. И она придумывает способ их поправить за счет богатого дебиловатого родственничка. Связавшись со знакомыми мужа, она находит головорезов и их руками устраняет всех, кто ей мешает в достижении цели, — мать Александра, Ивана Глебовича, потому что он сам хотел усыновить богатого наследника… Стоп! А зачем убивать Катерину, дочь Ивана? Я посмотрела на бормотавшего что-то себе под нос Александра и спросила, в каких отношениях он был с Катериной.

— Я раньше хотел на ней жениться, — ответил он откровенно и печально вздохнул: — Только она умерла, и ее закопали.

«Ясно», — сказала я самой себе. Катерина могла уговорить Александра, чтобы он согласился на усыновление Иваном Глебовичем. Александр ведь не полный дебил, и суд должен был принять во внимание его мнение по вопросу усыновления. Поэтому-то Агеева устранила сначала Катерину, решив, что без нее Александр отвергнет притязания Ивана. Меня же она вообще наняла для алиби, дескать, вот как я хотела защитить племянника. Версия мне не нравилась. Я гнала ее от себя прочь, но она упорно лезла обратно в мысли. Становилось понятным, почему Агеева не спешила нанять телохранителя, несмотря на мои предостережения. Кого ей бояться? Чтобы получить лишнее доказательство своей теории, я позвонила Агеевой и спросила, как там шприц, найденный Александром в больнице, проверили ли его.