Кризис власти - [11]
Вслед за тем кн. Львов предоставил министрам слово для докладов.
Следуя примеру председателя правительства и не желая производить впечатления обвиняемых, пришедших давать объяснение по делу о ноте, министры-докладчики рисовали собранию общую картину дел их ведомств. Гучков – по военному министерству, Шингарев – по министерству продовольствия, Некрасов – по министерству путей сообщения, Терещенко – по министерству финансов излагали положение, создавшееся в результате войны и революции, и описывали трудности, с которыми им приходится бороться.
Гучков построил свой доклад по той же схеме, которая лежала в основе прежних его «доверительных бесед» с членами контактной комиссии, которые он раза два организовал в своем министерстве на Мойке. В первой части своего доклада он очертил положение армии до революции. На основании своих личных наблюдений и бесед с представителями командного состава на фронте он утверждал, что царское правительство своей преступной нерадивостью и неспособностью вело страну к военной катастрофе. Во второй части своего доклада Гучков обрисовал положение, создавшееся в результате революции. Указав, что дело снабжения армии значительно улучшилось, тогда как дело продовольствия остается критическим, он перешел к своей главной теме – к характеристике психологического состояния армии. Гучков всегда проявлял в этом вопросе большую тревогу. Но если раньше, в доверительных беседах с нами, он искал путей сближения с демократией и допускал, что создавшиеся в ходе революции армейские организации могут способствовать оздоровлению армии, то теперь он рисовал положение сплошь в самых мрачных красках. Главное зло он видел в «пацифистских идеях, хлынувших на армию». Я счел бы себя преступником, говорил Гучков, если бы не влил сегодня в ваши души яд тревоги, «смертельной, но спасительной». Всякая пропаганда всеобщего мира, какими бы оговорками о необходимости защиты страны она ни сопровождалась, деморализует солдат, которые слишком прямолинейно понимают разговоры о мире.
В заключение, откликаясь на уличные события, Гучков все же счел нужным заявить, что к вопросу о внешней политике он, как военный министр, подходит различно в зависимости от того, где этот вопрос ставится. В рядах армии разговоры о мире он считает вредными. Что же касается определения целей войны в правительстве, то здесь расхождения между демократией и правительством нет, ибо само собой разумеется, что положение страны требует отбросить всякую мысль о завоеваниях.
Шингарев говорил о критическом состоянии продовольственного дела, особенно в армии. Бездорожье и наводнения так расстроили подвоз продовольствия, что вместо 300–400 вагонов в день, нужных для армии, на фронт приходит не более 70–80 вагонов. Но вместе с тем Шингарев говорил о принятых им энергичных мерах и выражал надежду, что в результате этих мер скоро, с началом навигации, удастся преодолеть кризис.
Терещенко докладывал о тяжелом состоянии государственных финансов. Долги государства за время войны с 9 миллиардов рублей возросли до 40 миллиардов. Военные расходы в сутки превышают 50 миллионов рублей. Терещенко выражал надежду, что демократия поддержит «Заем Свободы», и сообщал, что министерство в спешном порядке разрабатывает проект расширения системы прямого обложения.
Некрасов сообщал о транспортных затруднениях и о мерах к улучшению положения, которые он принимал в согласии с организациями железнодорожных рабочих и служащих.
В этих трех последних докладах, посвященных изображению трудностей, создавшихся в результате трехлетней войны, не было острия, направленного против революционной демократии. Наоборот, подчеркивалась необходимость для правительства опираться на демократию. Однако в вводных замечаниях, являвшихся отзвуком происходящих на улице событий, докладчики-министры пытались снять с правительства ответственность за возникновение конфликта и возложить эту ответственность на советскую демократию. Некрасов заявил, что «роковую ошибку» совершают те, кто пытаются противопоставить внешнюю политику правительства стремлениям руководящих органов демократии. Терещенко остановился на сопроводительной ноте Милюкова, выражая изумление, что она могла быть истолкована как отказ от политики, формулированной этим же правительством в акте 27 марта, и упрекал революционную демократию в том, что она пошла на конфликт, руководствуясь необоснованными подозрениями.
Милюков доклада об общем положении не представлял. Он взял слово лишь в результате прямого нашего обращения к нему с критикой его ноты, с указанием на необходимость исправить ее и с просьбой дать свои объяснения.
Милюков заявил, что нота была неправильно понята. Выражения ноты, вызвавшие возражения советской демократии, внесены с целью рассеять распространившиеся в западных странах слухи о том, что Россия стремится отделиться от союзников и готовится к сепаратным переговорам с Германией. Без препроводительной ноты опровергающей такое толкование русской политики, акт 27 марта мог быть понят как подтверждение указанных слухов. Посылать новую объяснительную ноту под влиянием уличных манифестаций невозможно, ибо это еще более усилит тревогу союзников. И в заключение, к общему недоумению, Милюков огласил как решающее доказательство правильности своей точки зрения секретную телеграмму, в кoторой какой-то малоизвестный дипломат сообщал, что французское министерство иностранных дел неодобрительно относится к идее созыва междусоюзной конференции для пересмотра целей войны.
В конце XIX века правительство Российской империи занималось организацией важной для мусульман религиозной практики – паломничества к святым местам, хаджа. Таким образом власть старалась взять под контроль мусульманское население России, интегрировать его в имперское пространство, а также расширить свое влияние в соседних странах. В 1920-е годы советская власть восстановила имперскую инфраструктуру хаджа. Хотя с усилением ксенофобских тенденций в 1930-х хадж был свернут, влияние СССР на Ближнем Востоке во многом опиралось на остатки прежней инфраструктуры.
Утраченное время. Как начиналась вторая мировая война. Сокращенный перевод с английского Е. Федотова с предисл. П. Деревянко и под редакцией О. Ржешевского. М., Воениздат, 1972 г. В книге известного английского историка подробно анализируются события предвоенного периода. На основании архивных документов, мемуаров видных государственных и политических деятелей, а также материалов судебных процессов над военными преступниками автор убедительно вскрывает махинации правящих кругов западных держав, стремившихся любой ценой направить гитлеровскую агрессию против СССР. Автор разоблачает многие версии реакционной историографии, фальсифицирующей причины возникновения второй мировой войны.
В числе государств, входивших в состав Золотой Орды был «Русский улус» — совокупность княжеств Северо-Восточной Руси, покоренных в 1237–1241 гг. войсками правителя Бату. Из числа этих русских княжеств постепенно выделяется Московское великое княжество. Оно выходит на ведущие позиции в контактах с «татарами». Работа рассматривает связи между Москвой и татарскими государствами, образовавшимися после распада Золотой Орды (Большой Ордой и ее преемником Астраханским ханством, Крымским, Казанским, Сибирским, Касимовским ханствами, Ногайской Ордой), в ХѴ-ХѴІ вв.
Одними из первых гибридных войн современности стали войны 1991–1995 гг. в бывшей Югославии. Книга Милисава Секулича посвящена анализу военных и политических причин трагедии Сербской Краины и изгнания ее населения в 1995 г. Основное внимание автора уделено выявлению и разбору ошибок в военном строительстве, управлении войсками и при ведении боевых действий, совершенных в ходе конфликта как руководством самой непризнанной республики, так и лидерами помогавших ей Сербии и Югославии.Исследование предназначено интересующимся как новейшей историей Балкан, так и современными гибридными войнами.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Когда мир затаил дыхание…Прошло уже более 25 лет с окончания холодной войны, возраст целого поколения. Она началась более 75 лет назад, в 1944 — задолго до того как последние выстрелы Второй Мировой эхом разнеслись по пустошам Восточной Европы — с жестокой гражданской войной в Греции. Линии фронтов больше не рисуют, но они сохраняются в таких конфликтных зонах как Ирак, Сирия, Сомали и Украина. В эру массового производства АК-47 и ICBM, одной из таких горячих точек была Куба.Возможно, не с точки зрения потерь, а с точки зрения престижа и положения в мире, вторжение в заливе Свиней в 1961 г.