Кризис на Вулкане - [23]

Ждать пришлось не долго. Через час появилась коренастая фигура, огляделась, а затем смешалась с ранними пешеходами. Спок последовал за закутанным, закрытым капюшоном человеком, постепенно приближаясь к нему. Когда они пересекли часть города, переходящую в зеленый парк, который стенами разбивался на лабиринтоподобные площадки, Спок поспешил вперед, и приблизился достаточно, чтобы хлопнуть свою добычу по плечу.

– Ча! – громко сказал он.

Фигура в шести шагах перед ним бросилась бежать, свернула налево и пересекла улицу. Спок бросился за ним. Головы вулканцев резко развернулись – вулканские мальчики возраста Спока уже не играли, и бегать считалось непристойно. Но Спок проигнорировал их, не сводя глаз с закутанной фигуры в капюшоне перед ним. Петляя добыча Спока сделала серьезную ошибку, нырнув в узкий переулок между двумя белостенными каменными строениями. Спок достиг места, где переулок изгибался под прямым углом, и увидел, что Ча остановился спиной к стене.

– Ча, – сказал он, – мы должны поговорить.

Телларит исчез. Ча, откинувший капюшон плаща, и словно живую маску, стоял открыв себя.

– Нам не о чем говорить, вулканец!

– Напротив, – сказал Спок, шагая вперед. – Думаю, что мы вдвоем сможем избежать…

Ча взревел, нечленораздельно рявкнул, и бросился вперед, настигая Спока. Спок реагировал слишком медленно. Сильные руки Ча схватили его, и они оба упали на землю. Ча неистовствовал, пытаясь пригвоздить вулканца. Он шарил по своему поясу с изогнутыми ножнами. Спок схватил маратанца за запястье, отчаянно пытаясь помешать ему вытащить оружие.

Спок лежал на спине. Он согнул колени и упер их в живот Ча. Изввернувшись, Спок одновременно пнул, перекинув Ча через голову. Маратанец тяжело дыша приземлился на спину, но тотчас же снова вскочил. Спок присел, глядя ему в лицо. Глаза Ча были дикими и разъяренными.

– Ча, – сказал Спок, – я должен тебя спросить…

Бесполезно. Ча снова бросился в атаку, но на этот раз Спок был готов. Он схватил Ча за плечо у основания шеи, положил пальцы, и сдавил нервный узел, который в этих точках имели практически все виды гуманоидов. Он почувствовал как Ча напрягся, а потом обмяк. Спок подхватил его, и осторожно опустил на землю. Он обернулся. В переулке никого не было, а отсюда с улицы их заметить не могли. Оставалось только ждать. Через несколько минут Ча застонал. Внезапно он сел и потянулся к своему поясу.

– Я забрал твое оружие, – сказал Спок. Он показал резной изогнутый маратанский кинжал.

Ча откинулся, прислонившись спиной к каменной стене.

– Чтож, тогда используй его, – прорычал он. – Убей меня.

– У меня нет никакого желания делать это. Ранить тебя было бы нелогично.

Глаза Ча до краев наполнились янтарными слезами.

– Ты оскорбил меня, – сказал он хриплым голосом. – Если ты не убьешь меня, это будет позор для моей семьи.

– Убийство не вулканский путь, – ответил Спок. – Ты можешь мне доверять.

Когда Ча не ответил, Спок серьезно протянул ему кинжал рукояткой вперед. Ча бросил на молодого вулканца взгляд глухого подозрения.

– В какого рода игры ты играешь?

– Никаких игр, – сказал Спок. – Я не хотел оскорблять тебя. Вот твое оружие. Надеюсь ты им не воспользуешься.

Ча забрал кинжал у Спока, уставился на изогнутое лезвие, и провел пальцем по маратанским глифам. Потом он вставил оружие в ножны.

– Уходи.

– Нет, – стоял на своем Спок. – Ча, позволь мне сказать, что война в маратанской системе нелогична. За столетия в сражениях погибли тысячи ваших людей, и немало миллионов умерли косвенно из-за войны. Расе нелогично уничтожать саму себя. Договор предложил твоему народу путь избавления от вражды и ненависти. Почему твой клан и мятежники против?

– Я не могу говорить о таких вещах! – На лице Ча отразилось расстройство. – Ты не сможешь это понять. Некоторые вещи не позволительны…

– То же самое верно и здесь, – заметил Спок. – Найдя тебя я проигнорировал пожелание моего отца. И все же у меня есть надежда, что это может принести много хорошего.

На мгновение Ча казалось был на грани признания, но потом он отвернулся и уставился в землю.

– Маратанский мужчина не может говорить о некоторых вещах, – пробормотал он. – Это запрещено.

Молчание. Со стороны скрытого выхода в аллею доносились голоса, когда небольшие группы людей проходили мимо, не зная о двух юношах за углом. Небо над ними было угрюмым красно-оранжевым, а тени в переулке густыми и пурпурными. Спок тихо произнес.

– Могу заметить, Ча, что технически ни один из нас не является мужчиной? На Марате, той ночью в Бел Т’иане ты рассказал мне историю о Волаше и Хамарке. Ты сказал, что ты еще несоверешеннолетний и что можешь рассказать мне об этом.

– Это не Истинные Знания, – упрямо твердил Ча. – Тайны нашей веры я никогда не смогу открыть чужаку.

Ча бросил на него сердитый взгляд.

– Весь мой клан чужаки! – выкрикнул он. – Выброшенные из нашего мира теми, кто не согласился с нашей верой, с нашими обычаями. Ты не знаешь на что это похоже.

Спок положил руку на плечо Ча.

– Ты ошибаешься, – просто сказал он. – Я очень хорошо знаю, что значит быть чужим.

Ча дернул плечом, словно прикосновение Спока было болезненным.