Кривая падения - [17]

Когда стаканы были наполнены, Мартин сообразил, что следовало купить конфет или чего-нибудь съестного. Карл отмахнулся: «Я же не есть пришел! Расскажи лучше, чем занимаешься. Прозябаешь все еще на старом месте?» — «Пока еще держусь». — «Знаешь, я тоже бы сидел в торговле. И прекрасно справился бы. Но известные органы, как ты сам понимаешь, не в восторге от моего таланта. Теперь я в коммунальном хозяйстве. Но я здесь долго не задержусь. Рыба ищет, где глубже, а человек, где лучше. Взяли!»

Карл не изменился. Все та же красная физиономия, несколько угловатые движения и развязный разговор. Видно было, что он далеко не трезв. «Чем вообще занимаешься?» — поинтересовался Мартин. «Вообще? Вообще ничем. Нет, все же. Ушел от жены. Ей нравилось слишком часто меня держать дома взаперти. Знаешь — надоело! Нет ли у тебя какой-нибудь знакомой вакантной девочки?»

Беседа продолжалась в том же духе еще некоторое время. Бутылка опустела. Карл отправился «по бабам», оставив Мартина в очереди у газетного киоска. Мартин подумал о тете Эльвире.

В «Байкале» было шумно. Ну и накурено здесь, про себя отметил Мартин, войдя с улицы. Он приветствовал швейцара, раскланялся с несколькими официантками, чьих имен уже не мог припомнить, и двинулся к буфету. «Здравствуй тетя Эльвира!» — «А, это ты, Мартин. Как поживаешь?» — «Тружусь! Сейчас вот прогуливался неподалеку и решил заглянуть. Узнал от Сильвии, что сегодня твоя смена». — «Ну и отлично. Кушать хочешь?» — «Спасибо, пока нет», — ответил Мартин. «Приготовила себе пятьдесят грамм мяты. Все время сквозняк, я продрогла. Тебе налить?» — «Вообще-то я не против». — «Возьми с сервировочного стола стакан!»

Мартин принес чайный стакан. — «Тебе налью бенедиктин. Мужчины должны пить напитки покрепче».

Мартин стоял у буфета, следил за посетителями в зале и время от времени потягивал ликер. Постоянно снующие между залом и буфетом официантки не давали тете Эльвире возможности поболтать с ним. Мартин не ощущал скуки. В голове приятно шумело, он улыбался проходящим девицам.

«Добавь мне немножко», — Мартин пододвинул тете Эльвире спрятанный позади весов стакан. — «В отношении водочки ты покрепчал, парень. Раньше ты так много не выдерживал. И не пьянеешь, черт». — «Это результат тренировки. Да и ты для женского пола сильна. Я, пожалуй, ни разу не видал тебя окосевшей». — «Да я с детства пропитана воздухом кабака. Ты же знаешь, что мой отец был корчмарь? Я и не могла бы здесь работать, будь я под градусом. В буфете идет счет каждому грамму и каждой копейке. Будь добр, открой пару бутылок. У этой партии пробки так крепко вкручены, нет сил их вытащить!»

Мартин взял бутылку и штопор с глубокой резьбой: «Благодаря современной бродильной технике штопор редко применяется, только для открывания бутылок с лучшими напитками. У меня есть гипотеза, что первый спиралевидный инструмент, который изобрел человек, был именно штопор. Может быть, его изобрел первый человек, которому нужно было вытащить пробку из бутылки». Тетя Эльвира иронически усмехнулась: «Нужный инструмент, что правда, то правда, но, когда открываешь бутылку, эта вот спираль всегда направлена вниз. Это я здесь, в кабаке, изо дня в день наблюдаю. Настоящая спираль падения. Вкручиваешь штопор, а вместе с ним в конце концов и сам проскальзываешь в бутылку. Только выбраться оттуда трудно». — «Подумаешь! Пробки вытаскивают гвоздем и веревкой, тоже мне проблема достать человека со дна бутылки!» — «Так-то оно так, да только оба они испорчены и наполовину непригодны к употреблению. А бывает, что уже ни на что не годятся и вовсе никому не нужны». — «Что-то тебя сегодня тянет читать мораль. Сама старый ресторанный работник!» — «Именно поэтому я имею право так говорить. Я не против выпивки, но будь осторожен с этим спиралевидным инструментом, мой мальчик!»

Мартин поздоровался с двумя мужчинами средних лет, как и он, стоявшими у стойки. Они пришли, выпили свою водку и ушли. Мартину нравилось в «Байкале» не только потому, что здесь работала тетя Эльвира. Он заметил, что в каждом ресторане свои посетители, и здесь он редко встречал сотрудников своего института. Ему не хотелось, чтобы на работе узнали о его выпивках.

Вернулась Сильвия и, извинившись за опоздание, отпустила тетю Эльвиру. Мартин проводил тетю Эльвиру до остановки такси, и вернулся, так как его стакан с бенедиктином еще не опустел.

«Как вы можете такую дрянь пить без ничего? — это была маленькая блондинка Хели, которая совсем недавно появилась в «Байкале». — Так пьют алкоголики! Я хоть принесу вам чашку кофе». Хели поставила чашку кофе на буфетную стойку: «Вот, пожалуйста. Я вам по собственной инициативе заказала омлет. С ветчиной. Простаиваете здесь без еды полдня. Так нельзя. Идите за мой стол и кушайте!» Мартин послушался. Еда подействовала на него отупляюще. Он захотел выйти подышать свежим воздухом, но из этого ничего не вышло. За дверью толпилась беспорядочная очередь желающих попасть в ресторан. Мартин вернулся к буфетной стойке. Он прихлебывал бенедиктин, наблюдая, как Сильвия подсчитывала чеки, и изредка перебрасывался фразами с официантками.