Критский бык - [108]

Идиотка Малышева протащила сокровищницу через весь город, заносила к Нине Уланской, Наталье Сыроежкиной, чуть не оставила во флигеле у Миши и собиралась подсунуть Отче Валентину с циничной сопроводиловкой. Да пути господни неисповедимы, а людской глупости нету края и предела, во всяком случае моей личной! Но везенье вышло по дурости – ничего не скажешь!

Теперь оставалась самая малость. Сообразить, как вынуть осадок из ванны, а не смыть в водосток. Однако, данный эксперимент нуждается в окончательной проверке, подумала я, пошарила в ванне и ухватила осколок поболее. Он был мокрый и бесцветный, невыразительный на вид, но оставил на оконном стекле отчётливую царапину. Если так работает первый попавшийся…

На улице я краем глаза углядела Гарика на скамейке, бедняга до мамы не доехал, ну и шут с ним. Сейчас тепло, переночует на лавочке, совсем не до него!

Другие проблемы осаждали перевозбужденное сознание. Надо было срочно придумать, как избавиться от остывающей цветной воды и не растерять осажденных кристаллов. До профессиональной экспертизы я решила придерживаться нейтрального названия. Пометавшись по квартире, я заимела озарение в виде небольшого чайного ситечка с проволочным переплётом. Потом дольше, чем хотела, пристраивала его в ванну вместо пробки, яростно отталкивая стремящиеся в дырку кристаллы. Да, жаль, что поляроида не случилось. Ситечко пришлось придержать до конца процедуры, и спина совершенно затекла, вода вылилась и зрелище открылось!

Я не поленилась и отвинтила жемчужный колпачок от ванной лампочки, она засияла голым электрическим блеском, и дно моей ванны заиграло радужными лучами с глубокими вкраплениями зелени, поскольку большие кристаллы искрились ярко-зелёным огнём. Сказать, что они были изумрудного цвета, пожалуй, стало бы некоторой тавтологией.

Зрелище в самом деле оказалось богатым отчасти потому, что осадок лежал на дне сплошным слоем и искрился длинной полосой правильной формы. Вышло нечто вроде ожерелья для гигантской нереиды, не уверена, что такие бывают, но от украшения не отказалась бы ни одна мифическая дама! Геммы отлично послужили бы ей фермуарами, драгоценными застежками.

Не выходя из ванной комнаты, я ощутила, что на меня свалилась первая по счету проблема. Ожерелье на дне смотрелось дивно, просто завораживало, мне стало отчаянно жаль разрушать подобную красоту, хотелось любоваться самой и привести экскурсантов.

Хотя бы разбудить бедного Гарика, снять с лавочки и продемонстрировать достижения моей сообразительности и фантастического везения. Такого он от своей Лены вовек не дождётся, пускай жалеет всю оставшуюся жизнь. Можно позвать его маму, Елену Степановну. Она, не отходя от кассы, то бишь от ванны, протелефонирует невесте, что они передумали и в её услугах больше не нуждаются! Однако гадкие мысли промелькнули и угасли, никто из перечисленных лиц зрелища не заслужил, ну и Бог с ними.

Усевшись на краешек ванного сосуда с сокровищами, я перебрала возможных зрителей и поняла, что лишь забытая и обиженная подруга Верочка могла бы любоваться бескорыстно и не пыталась бы примазаться, ну ещё, пожалуй, учёный человек Дмитрий Астарханов. Все остальные слетелись бы на блеск, как стая стервятников, и стали бы тянуть меня каждый в свою сторону. Интересно, что бы сказал Миша? В принципе, не знаю, но нынче вечером, скорее всего, он предложил бы срочно сменять мишурные ценности из ванны на пару конкретных бутылок.

Однако рассиживаться в мечтаниях было некогда, ситуация требовала конкретных действий, а время поджимало. Шел уже одиннадцатый час, надо было звонить во все колокола и объявлять большой сбор. Глядя на мишурный блеск, я в деталях сообразила, как и что надлежало проделать. И ни минуты не колебалась.

Посудите сами, моё ли это дело, с моими ли возможностями – искать своими силами подпольного алмазного дилера, далее отличить его от киллера, далее отличить наличные деньги от какой-нибудь скверной куклы, и что прикажете потом с этими пачками делать? Лететь на вечное жительство на Багамы, выписывать Мишу и валяться всю оставшуюся жизнь на скоро осточертеющем песочке, ежесекундно заглядывая за плечо, не явились ли киллеры?

Слишком хлопотно, а с организационной частью, тем более в одиночку у меня сложности, тут наитиями не обойдешься. Наскоро примирившись с догадкой, что близкий родственник Павел Петрович Криворучко полагался более на мою бестолковость, чем на добродетель, я решила позвонить ему первому.

Друг Паша оказался дома, но приветствовал меня без особой сердечности, показалось, что он не один и желает сбыть с телефона постылую супругу, которая мешает не слишком ученым ночным занятиям.

Однако я была тверда и сообщила, что хочу его видеть безотлагательно и намерена привести с собою избранную компанию, не возражает ли Паша против аудиенции назавтра. Паша оживился, забыл о предполагаемой даме и льстиво поинтересовался, кого я желаю привести. Понял, стервец, что я отрываю его не зря, наверное, в моем голосе проскакивали мелкие искры от ванного блеска.

Я упомянула Нину Уланскую и спросила, как нам позвать ближайшего заместителя покойного Кости, если я не ошибаюсь, тот носит замечательную змеиную фамилию. Паша рассыпался в благожелательностях и заверил, что Кобрина он позовет в особняк сам, а нас с Ниной ждет к пополудни, если дамы успеют собраться. Я пообещала от себя и Нины, что мы успеем, и церемонно откланялась. Раз.