Критический словарь психоанализа - [50]
а) она вызывает чувство незащищенности;
б) увеличивает враждебность и АМБИВАЛЕНТНОСТЬ;
в) вмешивается в процессы интроекции и идентификации (см. ИНТРОЕКЦИЯ и ИДЕНТИФИКАЦИЯ), тем самым препятствуя РАЗВИТИЮ ЭГО; и
г) она порождает переживание СКОРБИ в том возрасте, когда ребенок еще слишком незрел, чтобы справиться с ней, и как бы «застревает» на фазе ОТЧАЯНИЯ или ДЕПРЕССИИ. Гипотезаг),принадлежащая Боулби, имеет то преимущество, что может охватывать все другие.
Данная гипотеза, в отличие от других психоаналитических положений, может быть подвергнута статистической обработке, поскольку наиболее очевидные причины полного разделения матери и ребенка – госпитализация матери или ребенка, смерть матери, оставление матерью ребенка – являются фактами, которые можно установить. Похоже, однако, что статистические данные недостаточно убедительны для того, чтобы привести ко всеобщему согласию. (См.: «Родительская депривация и психическое здоровье» – редакционная статья в журнале «Ланцет» от 6 августа 1966г., в которой приводится обзор литературы). Понятие сепарации не так однозначно, как может показаться, поскольку:
а) лишь полная сепарация легко отличима от материнской ДЕПРИВАЦИИ, которая, конечно же, может иметь место и без физического разделения; и
б) она предполагает рассмотрение двух переменных: возраста ребенка, в котором имеет место сепарация, и длительности сепарации. См. СЕПАРАЦИОННАЯ ТРЕВОГА. См. Bowlby (1951, 1961).
СИБСЫ, СИБЛИНГ (sib, sibling) Старые английские слова, обозначающие родственников или родню. Возрождены психологами и социологами, чтобы избежать необходимости уточнения пола братьев и сестер субъекта. Отсюда – СИБЛННГОВОЕ СОПЕРНИЧЕСТВО (SIBLING-RIVALRY): соперничество с братьями и/или сестрами. СИБШИП (sibship) -братья и/или сестры, вместе взятые.
СИГНАЛЬНАЯ ТРЕВОГА (SIGNAL ANXIETY) Один из двух видов ТРЕВОГИ, описанной Fiend (1926) в его третьей и последней теории тревоги; другой является ПЕРВИЧНАЯ (или автоматическая) ТРЕВОГА. По формулировке Фрейда, сигнальная тревога является ответом ЭГО на внутреннюю опасность и побудителем к образованию и использованию защитных механизмов. Проще говоря, это та восприимчивость, которая сигнализирует о внутренних изменениях, способных нарушить спокойствие, и которая обычно будит индивида до того, как СНОВИДЕНИЕ превратится в КОШМАР. Она может рассматриваться как направленная вовнутрь БДИТЕЛЬНОСТЬ зоркого стража, предохраняющего индивида от того, чтобы он не был пойман врасплох происходящими изменениями.
СИМБИОЗ (symbiosis) В биологии это «неизменный союз между организмами, каждый из которых зависит от существования другого» (C.O.D.). СИМБИОТИЧЕСКИЙПСИХОЗ, по Малер, возникает у Детей и характеризуется полной и исключительной зависимостью от МАТЕРИ; в названии подразумевается, что матери эта зависимость необходима в той же мере, что и младенцу. Взаимоотношения мать – ребенок, особенно на протяжении самых первых недель, иногда называют симбиотическими именно на основании того, что матери младенец необходим в той же степени, что и младенцу – мать. Взаимоотношения, отражающие псевдовзаимность (см. ПСЕВДО-), иногда называют симбиотическими, хотя на самом деле они являются взаимно паразитическими.
СИМВОЛ, ОБРАЗОВАНИЕ СИМВОЛА, СИМВОЛИЗАЦИЯ, СИМВОЛИЗМ (symbol, symbol-formation, SYMBOLIZATION, SYMBOLISM) В общих чертах символом является нечто, имеющее отношение к чему-то другому или являющееся представителем этого другого, в отличие от ПРИЗНАКА, который указывает на наличие чего-то. В этом смысле СЛОВА, эмблемы, значки являются символами, поскольку получают свое значение благодаря их соотнесенности с чем-то другим, со своим референтом. Связь между символами и тем, с чем они соотносятся, строится на ассоциации идей и обычно устанавливается путем соглашения. Во всех этих случаях, однако, связь между символом и референтным объектом имеет СОЗНАТЕЛЬНЫЙ характер, тогда как психоаналитическую теорию символизма интересует БЕССОЗНАТЕЛЬНОЕ замещение одних образов, идей или действий другими. Jones (1916) различал, «истинный» символизм и «символизм в самом широком смысле»; он писал: «Если брать слово „символизм“ в его самом широком значении, то субъект, по-видимому, должен вмещать в себя почти все развитие цивилизации, поскольку что же это еще, как не бесконечный ряд эволюционных замещений, непрерывных замен одних идей, интересов, способностей или тенденций другими?». Истинный символизм, наоборот, возникает как результат интрапсихического КОНФЛИКТА (см. также ИНТРАПСИХИЧЕСКИЙ) между вытесняющими тенденциями (см. ВЫТЕСНЕНИЕ) и вытесненным… символизируется только то, что вытеснено; только то, что вытеснено, нуждается в символизации… Двумя главными характеристиками символизма в этом строгом смысле являются:
то, что процесс полностью бессознателен… и
то, что аффект, вложенный в символизируемую идею, оказался не способен к качественному изменению, обозначенному словом «СУБЛИМАЦИЯ».
Согласно этому определению символизма, замещения, участвующие в создании образов СНОВИДЕНИЙ и СИМПТОМОВ, являются примерами образования символов, тогда как замещения, вовлеченные в сублимацию, таковыми не являются. «Истинный», или психоаналитический, символизм фактически подобен сновидению и образованию симптомов своим индивидуальным проявлением, значение которого может быть понято только с позиций личного опыта субъекта, а не с помощью словарей или социальных условностей. Бесспорным исключением являются так называемые
Верно ли, что речь, обращенная к другому – рассказ о себе, исповедь, обещание и прощение, – может преобразить человека? Как и когда из безличных социальных и смысловых структур возникает субъект, способный взять на себя ответственность? Можно ли представить себе радикальную трансформацию субъекта не только перед лицом другого человека, но и перед лицом искусства или в работе философа? Книга А. В. Ямпольской «Искусство феноменологии» приглашает читателей к диалогу с мыслителями, художниками и поэтами – Деррида, Кандинским, Арендт, Шкловским, Рикером, Данте – и конечно же с Эдмундом Гуссерлем.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Лешек Колаковский (1927-2009) философ, историк философии, занимающийся также философией культуры и религии и историей идеи. Профессор Варшавского университета, уволенный в 1968 г. и принужденный к эмиграции. Преподавал в McGill University в Монреале, в University of California в Беркли, в Йельском университете в Нью-Хевен, в Чикагском университете. С 1970 года живет и работает в Оксфорде. Является членом нескольких европейских и американских академий и лауреатом многочисленных премий (Friedenpreis des Deutschen Buchhandels, Praemium Erasmianum, Jefferson Award, премии Польского ПЕН-клуба, Prix Tocqueville). В книгу вошли его работы литературного характера: цикл эссе на библейские темы "Семнадцать "или"", эссе "О справедливости", "О терпимости" и др.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Что такое событие?» — этот вопрос не так прост, каким кажется. Событие есть то, что «случается», что нельзя спланировать, предсказать, заранее оценить; то, что не укладывается в голову, застает врасплох, сколько ни готовься к нему. Событие является своего рода революцией, разрывающей историю, будь то история страны, история частной жизни или же история смысла. Событие не есть «что-то» определенное, оно не укладывается в категории времени, места, возможности, и тем важнее понять, что же это такое. Тема «события» становится одной из центральных тем в континентальной философии XX–XXI века, века, столь богатого событиями. Книга «Авантюра времени» одного из ведущих современных французских философов-феноменологов Клода Романо — своеобразное введение в его философию, которую сам автор называет «феноменологией события».