Крипты Терры: Прогнивший Трон - [2]

В этот момент человек съежился, будто завершив какую-то долгую внутреннюю борьбу. Он обмяк в кресле и наконец смог отвести налитые кровью глаза от розетты.

— Я совершил… ошибку, — сбивчиво забормотал он. — Вы же знаете. С самого начала знали. Ошибку. — Он поднял голову, на краткий миг обретя уверенность. — Откуда мне было знать? Они говорили то же самое, что и другие священники. Я запутался.

Как только первые слова слетели с губ узника, речь полилась быстрым потоком:

— Знаете, это ведь сложно. Жить… Находить силы выжить. А потом кто-то приходит и говорит тебе, что есть и другой путь. Что можно добыть еду — лучше, чем та, что есть сейчас. Что будет больше жилых модулей, которые раздадут нуждающимся. И что они остановят убийства там, в подулье. Что они отправят туда арбитров и накажут тех, кто на нас охотится. Вы ведь знаете, что на нас охотятся? Ну, конечно, знаете. Тела находят постоянно, но никто ничего не делает. И никогда не делал. Потому я и внимал их речам, хотя и догадывался, что не стоит этого делать. Ведь наш единственный защитник сидит на Троне. Но он был там, этот Ангел, прямо там, и он беседовал с нами. Поэтому я ходил слушать, что твердили его проповедники. И когда они велели нам копить запасы или найти себе оружие, я так и делал, потому что хотел верить. Да, я все это делал. Да помилует меня Трон, но я выполнял их приказы.

— Помедленнее! — потребовал инквизитор, проводя стволом револьвера по щеке пленника и прижимая дуло к его губам. — Соберись с мыслями. Я видел результаты вашей деятельности. Все эти трупы, с которыми совершали ужасные вещи. Видел пародии на священные символы, намалеванные кровью на стенах. Таким занимаются не жулики, а еретики.

— Нет! — Глаза пленника широко распахнулись, наполнившись ужасом. — Вы ошибаетесь!

— Ты не представляешь, как часто мне говорят это те, кто здесь оказывается.

— Но это правда, лорд, чистая правда. Я ничего не знаю об этих… преступлениях. Только то, что нам велели вооружиться для схватки с темными силами, потому что больше никто…

— Ничего не делает. Но теперь-то кое-кто взялся за дело. Я, например. И мне бы хотелось сделать больше. Я хочу выкорчевать эту заразу.

— Да, да, вы должны ее выкорчевать.

— Где вы собираетесь?

— Маллиакс.

— Это ты мне уже говорил. Ты знаешь, что именно мне нужно. Место. Место, куда вы ходите, чтобы слушать эти вещи.

— Я не… — Страх вернулся. — Я не знаю названия. Я не могу вас туда отвести.

Инквизитор чуть сощурил глаза. Палец в искусно изготовленных латных перчатках соскользнул со спускового крючка, но дуло по-прежнему прижималось к подбородку пленника. Два взгляда, отчаянный и задумчивый, встретились на несколько долгих мгновений.

— А знаешь, теперь я тебе верю, — наконец заявил инквизитор, опуская пистолет и ставя его на предохранитель.

Пленник шумно втянул грудью воздух. До этого момента он едва осмеливался дышать. Он снова начал обильно потеть, а колотившая его дрожь усилилась.

— Это правда! — выкрикнул несчастный, срываясь на фальцет. — Я не вру, я правда не могу вас туда отвести.

— Я знаю. — Инквизитор откинулся на спинку кресла и убрал револьвер в кожаную кобуру. — Ты не настолько глуп, чтобы мне лгать. Я мог бы разорвать тебя на куски, прямо здесь и сейчас, но ты все равно не сказал бы мне ничего нового. — Он грустно улыбнулся. — Считай, что тебе повезло встретить меня сейчас, а не в молодости. Тогда я разобрал бы тебя на части и убедился, что ты ничего не скрываешь, просто на всякий случай. Но не в этот раз. Теперь я знаю, когда можно прекращать допрос.

Человек в оковах не спешил расслабляться. Его глаза снова заблестели от страха, но теперь он имел иную природу. Это был страх, что его обманут. Агентам Священной Инквизиции были известны тысячи способов ввести человека в заблуждение, и они активно их применяли. Узник знал, что ему не выбраться. Если простой смертный попадал за стены Черной крепости, то никогда оттуда не возвращался. Все об этом знали. Все до одного.

— Я бы сказал… — запинаясь, произнес он и начал рыдать. — Если бы мог…

Инквизитор поднялся на ноги. Обсидианово-черные с серебряными каемками керамитовые пластины изящного доспеха точно повторяли четкие, по-кошачьи грациозные движения хозяина. Несмотря на то что под каждым сегментом змеились тугие пучки гибких силовых проводов, броня работала практически бесшумно.

— Да, конечно, — кивнул инквизитор.

— Поверьте, — захныкал пленник, безвольно обвиснув на стуле. — Я бы сказал.

Инквизитор потянулся к столу, где лежали сваленные в кучу протоколы свидетельств и нажал какую-то кнопку. Он безо всякого интереса разглядывал документы — груды пожелтевших, исписанных красно-коричневыми чернилами листов пергамента с показаниями, зафиксированными торопливой рукой писца. Каждый свиток был скреплен его личной печатью.

— Это все, что мне от тебя было нужно, — произнес инквизитор, обращаясь в основном к себе самому. — Можешь идти. Ты оказал мне услугу и можешь вспоминать об этом с гордостью. Именно благодаря верным гражданам мы можем выполнять свою работу.

Пленник уставился на дознавателя, разинув рот. На измученном лице отразилось подозрение.