Криптия - [41]

Ночью, когда налетели степняки, он испугался так, что казалось, вот-вот забьется в корчах, но никто на это внимания не обратил, не до того было. А сейчас он тихо сидит в пустом стойле, на груде подгнившей соломы. Ему лет двенадцать-тринадцать, для своего возраста он маловат ростом, но широк в плечах и коренаст. С лица довольно страшненький, кожа нечиста от ожогов и шрамов, оставленных голодными язвами. Черные сальные волосы торчат в стороны, как иглы у ежа. Глаза смотрят в одну точку. Он успел побороть свои ночные страхи — здесь есть храбрые вооруженные люди, они сумеют защитить…

Один из этих защитников расположился сейчас на крыше гостиницы. Рох напрасно опасался, что бельмастый не увидит, что происходит вокруг. Глаз, конечно, у Эрке был один, но видел он им получше, чем некоторые двумя. А кабы и не видел, он достаточно хорошо представлял, что делают кочевники. Да, здесь все — от старого до малого, имели представление о нравах и обычаях, но Эрке приходилось забираться в степь глубже всех из присутствующих, и он знал о тамошних племенах, пожалуй, больше других. Гордиан тоже многое знал, но его знания имели односторонний характер — правда, что иное нужно знать гарнизонному офицеру, как не военные обыкновения противника? Он правду говорил — при нынешнем соотношении сил не на что рассчитывать, как на подход пограничников. Пусть их будет хоть пара десятков. Степняки всегда стараются избежать прямого столкновения с имперцами в поле, если не могут задавить числом. Имперский кавалерист легко выбьет из седла степного всадника. У пограничников и вооружение получше, и кони сильнее, пусть и не такие быстрые, как у степняков. Поэтому степняки обычно стремятся заманить противника в ловушку и забросать стрелами. Но пограничники не первый год здесь сидят, должны они наконец выучить этот трюк.

Но и степняки кое-чему выучились. Раньше, говорят, были они все бездоспешными, ради легкости передвижения, а по нынешним временам многие из них научились изготовлять доспех из толстых полос бычьей кожи, связанных ремешками, а кто побогаче — те носят металлические панцири, чешуйчатые или плетеные, взятые в добычу или купленные. Хозяин Эрке, помимо прочего, возил такие на продажу. Как ни странно, имперские законы этого не запрещали, может быть, из-за неразворотливости — потому что, считалось, между империей и Степью все еще был мир. Если б Клиах оружие вздумал им продавать — тогда бы к нему придрались, а вот панцири или шлемы — пожалуйста, копья, секиры и мечи наших доблестных пограничников все равно их пробьют.

Среди тех, кто пытался прорваться ночью за частокол, Эрке не заметил воинов в таких панцирях — только в кожаных. И оружие самое обычное было у них — луки со стрелами, мечи, более короткие, чем у имперцев, дротики, а не длинные копья, которые, также в подражание имперцам, стали брать на вооружение кланы Тогона. Ну, так все и предполагали, что это люди Бото, верно? Рыжие, смуглые и голубоглазые. Сорвались ли они с узды, в которой держал их военный вождь или тот сам выслал их вперед. Плохо и то, и другое, но второе хуже. Потому что тогда подмоги ждать не придется. Даже если крепости еще не пали, гарнизонам будет не до нас.

Единственный глаз следит за движением в степи. Не видно костров на горизонте — правда, тут мало что можно жечь. Но осаждающие и не собираются разводить костры. Они достаточно выносливы, чтоб долго обходиться без огня. И если им удастся то, что они задумали, потом огня им будет предостаточно.

Эрке не предается отчаянию, думая об этом. Просто отмечает про себя.

Гордиан Эльго думает, что попытка прорваться — тот еще соблазн. После долгих лет, проведенных на границе, он убедился, что он — лучший боец, чем кто-либо из встреченных им степняков. И Торк тоже неплох. И одноглазый, сдается, тоже. Не зря он это предложил. Но Эрке — охранник, а не солдат. Иначе не предлагал бы вывести из гостиницы всех. Мы не звери, смерти женщинам, старикам и детям не желаем, но ясно же, кто погибнет прежде всех. Выживают только сильные. Да и с теми проклятые кривоногие наловчились расправляться. Они будут бить в первую очередь по нашим коням, а потом спешенных потопчут лошадьми, порубят мечами. Гордиан не исключает, что именно так оно и будет, но сейчас он больше занят другим. Иначе он был бы плохим офицером. А он хороший офицер. Он смотрит, где расставить людей перед тем, как степняки бросятся на штурм. А это будет скоро.

Те, на кого он рассчитывает, ожидают его команды. В том числе интендант. У него свои источники, и он предполагает, что Бото со своей ордой не обойдет крепости стороной. Он попытается их взять. А те, кто маячат сейчас на горизонте, высланы вперед за провиантом. Те, кому служит человек, именующий себя Варинхарием Гаттала, рассуждали о том, что среди кочевых кланов назрели крупные противоречия, и то, что они несут с собой, выгодно для королевства Михаль. И Варинхарий был полностью с ними согласен. Он только не предполагал, что окажется на пути этих перемен и они проедутся по его хребту. Но это мы посмотрим, говорит он себе, это мы еще посмотрим. Он хорошо научился выживать.