Криминология. Теория, история, эмпирическая база, социальный контроль - [26]
Есть ли хотя бы какое-то рациональное криминологическое зерно в рассуждениях сторонников «личности преступника»? Да, есть. Но оно состоит, по моему мнению, не в поиске свойств и признаков (либо совокупности таковых), характеризующих «личность преступника» и только преступника, а в понимании того, что различные поведенческие формы (в том числе «негативные», отрицательно оцениваемые обществом) по-разному проявляются в зависимости от многих социально-демографических и психологических свойств. Лица определенного пола, возраста, образования, социального положения, тех или иных интеллектуальных, волевых, эмоциональных, физических качеств имеют относительно большую или меньшую вероятность оказаться среди совершивших те или иные преступления. Мужчины и женщины, молодые и пожилые, рабочие и служащие, семейные и одинокие, жители городов и сельской местности, мигранты и коренное население по-разному, в большей или меньшей степени, с большей или меньшей вероятностью совершают те или иные преступления (становятся лицами, имеющими проблемы с алкоголем, наркотиками, добровольно уходят из жизни). Ясно, например, что индивид с низкими интеллектуальными способностями вряд ли возглавит хитро задуманную сложную мошенническую операцию. А человек с выраженными физическими недостатками (слепой или без руки, без ноги) займется разбойными нападениями.[149]
Следует заметить, что зарубежная криминология (особенно так называемая «структурная») придает очень большое значение анализу таких факторов, как тендер (пол), возраст, раса, класс, тщательно изучая их корреляционные связи с преступными проявлениями.[150]
Посмотрим, как статистически отражаются те или иные личностные характеристики на вероятности совершения того или иного преступления. Выше мы приводили некоторые социально-демографические характеристики лиц, совершивших преступления (гл. 3, § 2). Сейчас мы попытаемся более основательно и под новым углом зрения рассмотреть этот вопрос.
Эмпирически достоверна относительно большая криминальная (вообще девиантная: алкогольная, наркотическая, суицидальная) активность мужчин. Что стоит за этим фактом?
Порожденная общественным разделением труда социальная дифференциация и сопутствующее ей социально-экономическое неравенство лежат в основе противоречий интересов людей, занимающих различные позиции в социальной структуре, в основе межклассовых, межгрупповых конфликтов. Однако истоки таких противоречий и конфликтов можно найти еще в естественном, демографическом разделении людей – по полу, возрасту, этнической принадлежности.
Различным было положение женщины на разных этапах человеческой истории и в различных обществах. Несомненен то затухающий, то вспыхивающий «конфликт полов». Так, еще в первобытном обществе мужские тайные союзы выступали как «весьма действенное средство насильственного утверждения в обществе мужского господства и подавления женской части населения».[151] Да и сейчас, по мнению некоторых исследователей, «взаимные обвинения полов… становятся все ожесточеннее и относятся не только к стилю одежды или внешнего поведения, они затрагивают суть личности современной женщины или мужчины».[152]
В целом на протяжении истории положение женщины в производственной, экономической, политической и – как следствие – в семейно-бытовой сфере было, как правило, зависимым, подчиненным. Первоначальное – естественное разделение полов, вызванное их различными функциями в процессе воспроизводства человеческого рода, получило свое социальное «оформление» в виде многовекового подчиненного положения женщины, на долю которой выпало «три К»: Kirche, Kinder, Küche (церковь, дети, кухня). Это продолжительное социальное неравенство не может не сказываться и тогда, когда во всех развитых странах победили женская эмансипация и юридическое равноправие полов (а преувеличенное подчеркивание равенства и женского равноправия, например, в США, свидетельствует о стоящем «в тени», «за спиной» не совсем равенстве…). Не может оно не сказаться и на различной интенсивности девиантных проявлений мужчин и женщин.
Говоря о природных, естественных различиях между полами, значимых для поведенческих реакций, нетрудно составить некоторый перечень: например, женщины физически слабее (оставим в стороне «исключения» – сильных женщин и слабых мужчин), более эмоциональны и импульсивны, более впечатлительны, в определенные, физиологически обусловленные периоды жизни неустойчивость их психических реакций может усиливаться и т. п. Однако нам кажется, что есть более глубинные, фундаментальные биологические различия, обусловливающие принципиально различное место мужчины и женщины в обществе, в системе общественных отношений и, соответственно, существенно разную стратегию их жизнедеятельности (и общественно значимого поведения).
Эти фундаментальные различия были изучены и последовательно обоснованы В. А. Геодакяном в связи с более общей проблемой полового диморфизма и его роли в эволюции живых существ.
