Криминальная история - [20]

В сердцах сыскарь Володя так сильно дунул в мундштук «беломорины», что из гильзы вылетел весь табак. Пришлось вытащить из пачки другую папиросу. Обзвонил по телефону всех следящих за «кельдымами»; нового пока ничего. Людей не хватало, у каждого была гора дел по другим преступлениям, по которым «горели» сроки исполнения. Начальство не санкционировало такую плотную слежку, поскольку официальный обвиняемый по факту уже имелся. Ребята работали в свое свободное время из уважения к своему руководителю, Владимиру, и на профессиональной злости. Что, эти нарики нас совсем ни в грош не ставят? Поэтому сыскарь, как мог, подменял их и практически не бывал дома. Жена уже начала бросать косые взгляды, держа на уме свои бабьи глупости.

Вот и сейчас, сыскарь Володя, выклянчив у дежурного автомашину на полчаса, отправился к дому, где находился притон Нукзара. Во дворе, в укромном месте, откуда просматривался преступный подъезд, мерз опер Ока.

— Привет, Оканя! — обратился к нему Володя. — Все тихо? Не задубарел еще?

— Здравствуй, командир! Есть немного. Совсем холодно сегодня. А так спокойно. Заходили в подъезд «шировые», но наши подопечные не появлялись.

— Давай, двигай домой! Покушай и к Маньке под сиську отогреваться.

— Есть, командир!

Володя остался дежурить на ночь, до которой было уже недалече. Вечерело. Мороз исподволь стал студить подошвы утепленных ботинок, заползать в рукава пальто. Почему-то припомнилась никелированная фляжка эксперта Гарика; как она оказалась бы кстати! Надо было прихватить с собой пузырь для сугреву, а сейчас отлучаться уже нельзя.

Внезапно сыскарь вздрогнул, будто ужаленный скверным насекомым; из за угла дома показались три темные фигуры, направившиеся к нукзарову подъезду. Неужели это они? Сомнений нет. Два плотных кавказца в вязаных шапочках-«душегубках» и русский парень ростом пониже, с непокрытой головой, несмотря на морозную погоду. Все трое зашли в подъезд.

Володя перевел дух и сообщил по рации в ОБНОН — отдел по борьбе с незаконным оборотом наркотиков, максимально приглушая голос:

— Это Молдованов. Готовьте группу захвата, клиенты прибыли к Нукзару. Выезжайте не сразу, а примерно через час. Пусть «обдолбятся», легче брать будет. Я на месте.

Посмотрел на часы со светящимся циферблатом: 17 часов 20 минут. Правая рука машинально прикоснулась к кобуре под мышкой, в которой находился верный, испытанный «макарыч». От волнения закурил, почему-то тщательно закрывая язычок пламени зажигалки ладонями. Теперь оставалось только ждать.

Глава VI ВРЕМЯ ИСТИНЫ

Когда группа захвата ворвалась в притон Нукзара, Короед и два его товарища в числе других наркоманов находились в расслабленном состоянии эйфории, поэтому не оказали никакого сопротивления. Кажется, что они вообще не сообразили, что произошло. На троицу надели наручники, и Володя распорядился отвезти каждого в отдельном транспорте и поместить в разные камеры ИВС для пресечения любой возможности контакта.

— Ночь пусть перекантуются на нарах, допрашивать начнем завтра, когда кайф выветрится, они очухаются, и их начнет потихоньку «подламывать», — скомандовал сыскарь.

— А, с тобой, сволочь, я потом разберусь, да так, что мало не покажется. Твои же клиенты «попишут тебя перьями» (порежут ножами — блатное), — пообещал он Нукзару.

— Сдать меня хочешь, начальник? — хрипло спросил «бондарь».

— Была бы моя воля, то я тебя, падаль, воронам скормил! — коротко бросил в ответ Владимир…

Наутро, в 10 часов в кабинете Володи, напротив него по другую сторону стола сидел помятый Юрий Короедов и щурился слезящимися глазами.

— Короед, ты врубаешься, почему находишься здесь? — спросил сыскарь.

— Понятия не имею, начальник. Наверное, за употребление наркотиков? — неуверенно предположил Короедов.

— Ошибаешься. По мне, жри ты их, сколько влезет, пока не окочуришься! Рассказать мне ничего не хочешь?

— Да, вроде, рассказывать нечего, — осторожно ответил Короедов.

— Так, уж и нечего? Про астраханские делишки, например, — начал издалека сыскарь Володя.

— А! Вот оно что! Так я за них отсидел, начальник, искупил вину перед обществом, — с чувством оскорбленной невинности отозвался Короед.

— Эти сказки ты можешь рассказывать кому угодно, только не мне. Как ты завертывал в носовой платок телевизор, магнитофон, дубленки и таскал их по астраханским улицам, пока пешком не добирался до ближайшего барыги (скупщик краденого — блатное), обливаясь трудовым потом, — отрезал сыскарь.

— Высшая инстанция — суд не установил сообщников, — смиренно молвил допрашиваемый.

— Хачики» откуда?

— Это мои астраханские знакомые. Пригласил их развлечься в Элисте.

— И хорошо развлекались?

— Нормально.

— Ладно, — согласно кивнул Володя, — Ты, Короед, лучше расскажи мне про Кокуева Максима Сергеевича?

Взгляд Короедова заледенел:

— Не знаю такого.

— А очная ставка с продавцом магазина «Гиссар» тебя устроит? — вежливо поинтересовался сыскарь.

Тяжелая тишина повисла в кабинете опера, только прерывистое дыхание Короедова нарушало возникшее безмолвие. Володя внимательно следил за лицом и руками Короедова. И если лицо его не дрогнуло, то руки сжались в кулаки, аж костяшки пальцев побелели.