Крик в тумане - [18]

Не затем ли, чтоб мы устыдились прекрасных вселенных

И, сжигая нетленное, тихо сходили с ума?

===============================================

* * *

На коньяке рябина это — вещь!

Но лучше полдень на листе кленовом.

Настоянный до градуса хмельного

Июльский полдень благостен и вещ!

Белы тела расхристанных берёз —

Сулят искус за сауной асфальта.

И было б душно, горько и печально,

Когда б не лес с усладой древних грёз.

Душа Руси, Орды шальной улус,

Владимир-град на Клязьме златопламен!

Храм на холме и солнышко над храмом —

И днесь, и присно, и вовеки — Русь!

************************************************

15.07.94 г. по дороге из

Москвы во Владимир — чудо!

My beloved Moon…

Без визы перейдя границу

В шикарном аэропорту,

Я всё ж признал дотошным фрицам

Затем свою неправоту.

Пивнушки, банки и секс-шопы

У них на уровне таком,

Что млеет глаз на всю Европу

И к горлу подступает ком.

Проходят днём переговоры

С международными людьми,

А ночью Муна, сдвинув штору,

В постель ныряет, шер-ами.

И на спортивной той кровати

Я с нею грешно возлежу.

Ночь. Сиськолуние. Проклятье.

Лунатик — я, с ума схожу.

Луна — в пол-улицы, в полнеба.

Луна — со мной, луна — на мне.

Я — Нейл Армстронг, шагаю в небыль,

Чтоб прилуниться на Луне.

***********************************************

Мюнхен, ночь, полнолуние,

отель «Италия» (Tanya), 19.11.94 г.

Елабуга

Ела бугу от угла!

Баловалась, бля, гуляя,

Честь свою не берегла,

Груди к небу заголяя…

Луг, где белый олух Глеб

Спит под елью голубою,

Лог, где колосится хлеб

Надо мной и над тобою.

Бледен, счастье тороплю,

Глыбы-груди пахнут дынно.

Боже, как же я люблю

Тя, лежащую картинно!

Благо, прядь твоя со лба

Убегает чуть, не боле.

И опять моя губа

Напасется в сладком поле.

Лес и травы. Две версты

До Елабуги — за бором.

А над соснами кресты

Осияннейших соборов.

Нежу груди-купола

В сладком мареве истомы —

Видно, дикий мед пила,

Что храбра вдали от дома…

Слава Богу, сердце жгла!

Изголялась, гля, балуя,

Тем и Господу мила,

Аллилуйя! Аллилуйя!..

________________________

1991–1996 гг

Материк

Я — капитан материка, я знаю слово,

Которым можно сдвинуть и создать.

Плывет земная твердь-первооснова

Аки ковчег, чье имя — благодать.

Зол океан. Валы в безумном свинге.

Я навожу подзорную трубу.

Волнуюсь я за розовых фламинго

И безнадежно серых марабу.

И чувствую напрасность аргументов,

Что будет вечен ход земных хлопот.

Уходят постепенно континенты

В пучину разъяренных зыбких вод.

Когда-нибудь устану и изыду,

Волна накроет мостик и штурвал.

И канет вдруг во мраке Атлантида,

Которую для жизни создавал…

________________________________

Март 1996 года

#################################

Целина

(отрывок из неоконченной поэмы)

Запев

На брехни снова потянуло —

Я начал третий мемуар…

Без принужденья,

Не под дулом,

Не думая про гонорар.

Вчерась забёг Сазонов Женька

И вдруг, за рюмкой, как загнёт:

«Народ желает продолженья,

Хотит про мясо знать народ!»

Ну, знамо, раз народ желают, —

Я прихоть должен ту учесть.

И вот сижу, живописаю

Про целину, что стала цвесть.

Притом помощник Александров —

Уже на что учёный хрен —

И тот советует пространно

Всё изложить,

Коснувшись цен.

Как я докладывал вам выше

(Смотри два первые труда),

Я невредим из моря вышел

В те незабвенные года.

И, конспективно излагая

Морской души мужскую суть,

Я три момента вспоминаю, —

Всё остальное было муть!

Так вот, по первому вопросу:

История возводит в чин

Того безвестного матроса,

Что спас меня из злых пучин.

Второе.

Четко помню Тоньку

Из медсанбата.

В час ночной.

Бывало Лёня в Тоне тонет

В штабной палатке продувной…

Был фронт.

Был чувств накал рутинный.

Пел патефон про па-дэ-катр…

Приятно вспомнить Антонину:

Я был на ней, как Клеопатр!

Или, верней, как леопард!

И третье,

Ясное до жути

И видное лишь из Кремля —

Не победил бы маршал Жуков,

Коли б не Малая Земля,

И не мои ему советы

По телефону в час ночной,

И не дымок от сигареты

Над той палаткой продувной,

Которым были все согреты —

Солдаты, тыл и дом родной…

Не будь Иосиф гнусным дедом,

Чуть-чуть пообъективней будь,

Я б принимал Парад Победы —

Вот в чем истории-то суть!

Но я не мелочный,

Не склочник…

На юг бандеровский придя,

Индустриальной нашей мощью

Наполнил враз я заводья.

Ах, ДнепроГЭС,

Ах, край казацкий!

Ах, сталь, мартены, планы, шлак!..

Мне стало под конец казаться,

Что устаю я, как ишак.

И чтоб поднять немного тонус

Я стал все чаще отмечать

Бетонщиц,

Кадровичек,

Женок

Своих коллег,

Едри их мать!..

Красавицу из драмтеатра

Притом особо отмечал…

Приватное,

Сугубо, так сказать, кроватное,

Кто молод был — тот не скучал!

Днепропетровск.

Забавно вспомнить —

Я там витийствовал, как бог,

И возникали, значит, домны

В весьма короткий,

Сжатый срок.

Там, на проспекте Карла Маркса,

Я часто лично возникал,

И пробегали толпы маршем,

Когда я в праздник их скликал.

Мне те места вдвойне знакомы,

Там, за Днепром, — Днепродзержинск.

Теперь там памятничек скромный —

Я лично,

В сквере, словно джинн…

При Кормчем нас судьба мотала —

Такое времечко было́!

Оно же Сталина прибрало,

И стало на душе светло…

Но здесь — молчок!

Конец запеву,

Пора за первую главу!

Взбодрися, мысль,

Беги из хлева,

Как гусь на росную траву…

1

Кончался первый год без Сталина.

И вот, в начале января,

Меня в Москву вдруг кличут, стало быть,

Пред очи Генсекретаря!