Крик из будущего - [37]

Очень скоро Муэт потеряла представление о том, где они находятся, и где остались покинутые ими Темницы. В Катакомбах орта ориентировалась безошибочно - здесь она чувствовала себя букашкой, заблудившейся в гигантском термитнике. Ей, ничего и никого не боявшейся магине, вдруг стало жутко при мысли, что она может отстать от Кли, и тогда орта по имени Муэт просто умрёт в этих бесконечных переходах, где нет - и не может быть! - ни единого живого существа. Дочери племени гор даже пришлось сделать над собой некоторое усилие, чтобы стряхнуть этот липкий и беспричинный страх. И тут за очередной растаявшей стеной бесконечный ход вдруг закончился небольшой площадкой, ограждённой перилами.

Перед ними раскинулся громадный зал, далеко превосходящий размерами Большой зал Катакомб. Очертания зала были резкими, без плавных закруглений; шесть его стен соединялись между собой под геометрически выверенными равными углами, образуя правильный шестигранник. Гексагональный потолок усеивали ряды световых узлов, наполнявших зал искусственным голубовато-мертвенным светом. А пол представлял собой единую ячеистую структуру, составленную из множества плотно прилегавших друг к другу одинаковых шестиугольных плит с длиной стороны примерно в полтора-два локтя. Плиты имели разный цвет - от тёмно-синего до ярко-красного - и казалась полупрозрачными.

И под ними шевелилось нечто живое; неясные тени то замирали, то вновь начинали своё мерное и медленное движение. Смотревшую с высоты четырёх своих ростов орту - они с Кли стояли на узком балконе, куда их вывел бесконечный коридор, - это зрелище заворожило дыханием происходящего на её глазах таинства. Муэт не ощущала магии, но слышала доносившееся до неё глухое бормотание, словно под разноцветными плитами возилось и жаловалось на что-то неведомое многоязыкое существо. Так ведь это же…

– Да, Муэт, - неусыпная надзирательница-эла ответила на безмолвный вопрос гостьи-пленницы раньше, чем он был задан. - Это Инкубатор - святая святых Города.

По всему периметру зала, за прозрачными стенами, перемигивались бесчисленными огоньками машины, и сновали фигуры в белом. Штампы - только не в солдатских доспехах, а в лабораторной униформе. Такого понятия орта не знала, но само словосочетание всплыло откуда-то из глубин её сознания (или, быть может, возникло там по подсказке Кли?).

– Здесь тысячи и тысячи гнёзд. И в каждом из них - в каждом! - вызревает своё семя. Инкубатор порождает вдесятеро больше существ с нужными свойствами, чем рожают детей все цветы твоего народа. А будет ещё больше - гораздо больше. Смотри внимательно, дочь племени гор! И пойми - твой народ обречён, обречён просто потому, что десять (а тем более пятнадцать-двадцать) всегда больше, чем один. И никакая магия вам не поможет: Хозяева равнодушны к жизни и смерти штампов, а вы - вы скорбите о каждом павшем орте!

Тёмные тени в колодцах под шестиугольными крышками двигались, и бубнили своё нечленораздельные голоса, то ли жалуясь, то ли негодуя.

– Сотни и сотни лет назад, когда Настоящие Разумные только начинали заниматься искусственным изготовлением себе подобных, они ещё не могли обойтись без женщины - она была необходима на заключительной стадии процесса. В материнской утробе развивался и рос подсаженный туда сделанный зародыш, а дальше всё шло по законам природы. Предки Хозяев пошли дальше, а элы довели технологию до совершенства. Эти ячейки-колодцы, - Кли говорила бесстрастно, как отвечавшая хорошо выученный урок примерная ученица, - есть точные модели-подобия детородного чрева, и все условия внутри них идентичны естественным. Так что кое в чём менторы тебя не обманывали - женщины элам не нужны, по крайней мере, для…

Густой и тяжёлый звук прервал Хозяйку. Одна из плит светилась алым и подрагивала. За прозрачной дальней стеной засуетились, а из потолка выдвинулась быстро удлиняющаяся суставчатая конструкция.

– Как удачно! - с нескрываемым удовольствием произнесла Кли. - Ты всё увидишь сама - в деталях.

Алый шестиугольник померк и вскрылся - целиком. В колодце тихо бурлила мутная жидкость, из-под поверхности которой выпячивалось обтянутое светлой плёнкой нечто. Механическая рука подтянулась к раскрывшейся ячейке и выбросила многопалый захват - толстые щупальца осторожно коснулись чуть шевелившегося в жидкости кокона и оплели его. С тихим жужжанием рука пошла вверх, и Муэт увидела…

Между сомкнувшимися отростками хватателя остались достаточные просветы, и орта хорошо разглядела то, что вытащила из колодца механическая рука: длинный кокон из прозрачной плёнки, внутри которого прорисовывалась фигура штампа - в полный рост. Рука прошла рядом с балконом, бережно транспортируя свою ношу к раскрывшимся приёмным дверям лабораторного отсека.

Штамп внутри уже жил, конечности подёргивались, по лицу и телу искусственного существа пробегали быстрые судороги. Но глаза его были закрыты, что делало выходца из Инкубатора похожим на мертвеца. Это - и ещё заданная уродливость тела штампа, лишённого каких бы то ни было внешних признаков пола, - вдруг вызвало у много чего успевшей повидать орты резкий приступ тошноты. Механическая рука подтащила кокон к дверям, штампы в белом приняли новорождённого собрата, погрузили на кресло-тележку и проворно вкатили внутрь. Двери закрылись.