Крик единорога - [4]

От него пахнет сыростью.

– Ты меня впустила, – сказало чудовище, перестав чесаться. – Спасибо тебе, девочка.

…и ещё чем-то. Мокрая шерсть, гниль. Какой-то цветочный запах?

Фиалка.

Юлька открыла рот, посмотрела на маму. Она что, не видит? Не чувствует? Я сейчас ей скажу!

– Прошу за стол, – сказала мама. Наклонилась к дочери. – Закрой рот, девочка, а то ворона залетит.

– Мам, а мам! – сказала Юлька шепотом. Отложила вилку и нож и прикрыла рот салфеткой – чтобы со стороны не видно. – Дядя Фермонт – чудовище!

Мама засмеялась.

– Выдумаешь тоже!

Как же ей объяснить? – подумала Юлька. Как? Чем человек отличается от чудовища? Чего люди не делают?

– Почему тогда он все время чешется?

– Некрасиво говорить такие вещи, – сказала мама строго. Лицо у нее вдруг стало застывшее и напряженное, словно она говорит заученные слова. Не свои.

– Но это правда. Он все время так делает, – Юлька показала. Потом быстро отряхнулась – чтобы не прилипло.

– Не выдумывай! Твой дядя Фермонт немного странный, но прекрасно воспитан. Посмотри, как элегантно он пользуется салфеткой.

Фермонт сунул в пасть край скатерти, заляпанной соусом, задумчиво пожевал. Посмотрел на принцессу и ухмыльнулся. Потом подмигнул.

Карается смертью, – подумала Юлька. – Нет, не смертью. Тогда чем?

VIII

Давным-давно, в замке, называемом Роза-на-Скале, жила маленькая принцесса со своим верным котом, и было у ней два друга.

Так сложилось, что принцессе не повезло с подружками.

Это бывает, когда одни девочки слишком маленькие, другие – намного старше, а у остальных – нет нужного допуска.

А с допуском там строго.

Это ведь все-таки была королевская семья, не забывайте.

Зато у принцессы были настоящие друзья среди мальчишек. Колька, сын придворного чародея, и Виталька, чей отец управлял лодкой-с-крыльями. Когда король с королевой отправлялись на прогулку, папа Витальки садился за штурвал в перчатках до локтя и круглых очках. Ещё у него была куртка из желтой кожи и летный шлем.

Виталька мечтал, что когда-нибудь он выйдет как отец, отсалютует: «Ваше Высочество! Добро пожаловать на борт!» и повезет маленькую принцессу на прогулку в облаках.

А будет ли она к тому времени ему женой – этого мы не знаем.

Об этом он, кажется, ещё не мечтал.

IX

– Доча, – сказал папа. – Мне очень трудно… но твой друг…

– Виталька не виноват!

Она замолчала. Позади отца стоял дядя Фермонт. И улыбался. И точно также улыбался отец. Юлька с ужасом огляделась и увидела то, чего не замечала раньше.

Отец небрит и давно не мылся. Одежда засалена. В углу свалена кучка гнилой соломы. И вонь. Вонь, через которую пробивается запах фиалок.

– Если пробыть здесь дольше, – сказал Фермонт. – Ты перестанешь замечать этот запах. Ты привыкнешь, девочка. Я привык. Твой отец… он тоже постепенно привыкнет. Я тебе обещаю.

– Вы врете! – закричала Юлька. – Вы когда говорите, всегда врете! Папа, папа, очнись! Пожалуйста! Папа! Па-па!

X

– Он не виноват! – Юлька вскочила. – Он всего лишь мальчик! Как он мог это сделать?!

– Ваше Высочество, прошу вас не вмешиваться! – повысил голос распорядитель. – Вызываю свидетеля обвинения, – торжественно объявил он. – Редкозуб-младший!

Кто? – не поняла Юлька. Неужели чародей решил сам обвинить Витальку?

– Да, Ваша честь, – сказал свидетель тонким от волнения голосом. – Это я.

Был он немного старше Витальки – года на полтора, высокий для своих лет и очень серьезный. Взрослые хвалили его за внимание и усидчивость.

Это был Колька. Юлька вспомнила, как он помогал ей обыграть Витальку в шашки, а потом показывал в микроскопе муху. Муха шевелила лапками – было страшно на нее смотреть и очень здорово.

– Предатель! – сказал Виталька громко. – Гнида!

Колька молчал. А потом заговорил.

XI

– А как же мальчик избавился от тел? – спросил судья.

– Он их съел, Ваша Честь, – сказал Фермонт.

– Убедительно, – сказал наконец судья. Лицо у него было такое, словно он сейчас заплачет. – Конечно… я понимаю. Растущий организм… мальчику… полноценное питание… вина общества…

– Его нужно казнить, – сказал дядя Фермонт. – Чтобы он еще кого-нибудь не съел.

– Казнить? – сказал судья дрожащим голосом. – Да-да, конечно, его нужно казнить…

– Нет! – закричала Юлька. – Нет! Нельзя! Он ни в чем не виноват!

По лицу судьи потекли слезы.

– Что же ты со мной делаешь, девочка? – он размахнулся и ударил молотком так, что это прозвучало, как выстрел.

– Самое замечательное, – сказало чудовище Юльке. – Что я никогда не вру. Мне просто незачем. Люди за меня все делают сами.

XII

– Это шаггурт. Настоящий шаггурт. Я чувствую его, – чародей потянул носом воздух. – Фиалка? Очень интересно. Странное дело, они всегда пахнут цветами.

– Но почему я его вижу? – спросила Юлька. – И вижу, что он делает! А остальные – нет. Они как слепые. Как куклы. Делают все, что он захочет…

Чародей склонил голову к левому плечу, и стал похож на старую птицу.

– Потому что вы наказаны, Ваше Высочество. Именно поэтому вы видите его истинный облик. Помните, что грозит нарушителю запретов? – сказал Филин-Редкозуб. – Не трогать единорога, не кормить животных, не поить кащея…

– Но я…

– Не жалеть шаггурта, – безжалостно продолжил Редкозуб. – Карается…